Венус недовольно сморщилась.
«Я не Анагон. Я не такая смелая как она».
«А что мешает тебе стать такой же смелой? Только ты сама».
– Нет-нет, я просто задумалась. Не боюсь я никаких бандитов! – дрожащим голосом сказала Венус. Фиар недоверчиво покосился на Джеффа, то тот, не поняв немого вопроса, глупо подмигнул ему. – Когда мы выезжаем?
– Да лучше бы прямо сейчас. А то потом проснется Тая и леди Мирра, и не дай Единый они заметят меня. А кстати … – парень вдруг нахмурился пришедшей ему в голову мысли. – Они знают, что ты собираешься нас привести сюда? Они не будут против?
«Опачки… а об этом я даже не подумала. Я же знала, что мама против ребят из деревни».
– Конечно, знают! И они совсем не против, – «Когда я научилась так врать?». – Ну что, выдвигаемся?
– Ты собираться не будешь? Как все девочки по два часа? – вновь скривился Фиар. Его нелюбовь к девочкам стала казаться Венус напускной.
«Надо бы записку написать, чтобы меня не искали. Джефф, конечно, расскажет все, но лучше и самой объяснить ситуацию».
– Подожди меня у черного хода. Я быстро.
Фиар закатил глаза и вышел вслед за Джеффом. Венус впотьмах нашла какой-то обрывок бумажки и быстро нацарапала на нем несколько строчек. Затем молниеносно переоделась в походную одежду, заботливо выстиранную и заштопанную Анжил, схватила рюкзак с травами и сумку с уже залезшим туда лисенком, выбежала из комнаты.
На бумажке, оставленной ею на столе, значилось:
«Я поехала в деревню. Вернусь с помощниками. Не беспокойтесь.
Люблю, Венус».
Клир V
День уже близился к полудню, когда Фиар сказал, что они почти пришли. За все время пути ребята практически не разговаривали. Венус лишь удалось выяснить, что деревня, в которую они идут, называется Сосновка, что ребят там много, почти 30, и что деревня голодает, потому земля там давно перестала родить, а ремесленники почти все умерли, так что торговцы стали обходить деревню стороной. Венус заметила, что темная рубашка висела на мальчишке мешком, а тонкие ноги, выглядывавшие из-под рваных штанов, были похожи на веточки. В пыльных темно-каштановых волосах запутались паутинки и мелкие листочки, которые и не думали отлетать, когда парень периодически яростно чесал голову.
«Бедняжка. Надеюсь, я смогу им помочь».
«Но ведь это они должны помогать тебе?».
«А я им. Пусть все будет взаимно».
«Пусть. Если будет вообще…».
«Ты опять про маму? Я… придумаю что-нибудь».
Деревня недаром называлась Сосновкой – эти деревья произрастали тут в изобилии, на месте упавших стариков-великанов тут же появлялся тоненький молодняк, а земля под ногами пружинила от метрового – если не больше – слоя длинных иголок. За очередных рядом деревьев открылся вид на крайнюю улицу – покосившиеся жалкие лачуги, жавшиеся друг к другу, будто боясь упасть. Заколоченные окна и подпираемые хламом заборы наводили тоску.
– Ну, мы пришли, типа, – Фиар неопределенно махнул рукой. – Пойдем сразу в штаб.
– Штаб? – это слово из лексикона галифаксов никак не вязалось с открывшимся перед ней зрелищем.
– Увидишь.
Ребята пошли по главной и единственной дороге деревни, которая будто вымерла, несмотря на поздний час. Пару раз Венус видела мелькнувшее в разбитом окне лицо, да еще раз их остановил старик, который начал расспрашивать Фиара про какие-то горшки, совсем не обращая внимания на Венус. Фиар отмахнулся от старика и повел девушку дальше.
Штаб оказался неким подобием домика на дереве. Огромный старый раскидистый дуб принял на своих ветвях нагромождение досок и балок, прибитых вкривь и вкось, но, наверное, дававшим некое убежище своим строителям.