Он вошёл в кабину лифта, приложил руку к сканеру. В том, что компьютеры, управляющие тут всем, сами знали, куда и когда надо перенести человека, которому служат, было нечто пугающее и вместе с тем восхитительно-завораживающее. Как будто угодил на машине времени на несколько десятилетий вперёд.

Лифт привёз его на какую-то площадку с окном во всю стену – где именно в здании расположена площадка, Андрей уже даже не пытался определить. Прямо перед лифтом его ждала девушка. Догадаться, что девушка ждёт именно его, оказалось нетрудно. Увидев Корабельщикова, она вся просияла ему навстречу:

– Здравствуйте, Андрей Андреевич. Я – Элишка, а по-русски – просто Лиза, меня так всегда в тургруппах называют. Идёмте?

Молодость и здоровье, хлещущие через край, прекрасные зубы и кожа, сияющие глаза, – вот вам и весь секрет красоты, получите и распишитесь, с удовольствием подумал Андрей. Кажется, некрасивых девушек тут не бывает. Ну, Дракон!

– А давно вы, Лиза, с туристами работаете?

– Не очень, – чуть смутилась девушка. – Я ещё учусь, а гидом только подрабатываю. Немножко.

Худенькой её не назовёшь, подумал Корабельщиков. Спортсменка, отличница – комсомолка? А что, он же говорил – соколята. Это, кажется, такая молодёжная организация?

Не раздумывая долго, он и задал Элишке вопрос.

– Да, – улыбнулась она в ответ. – Но на комсомол это совсем не похоже. То есть, я, конечно, не знаю, как с комсомолом, я ведь тогда совсем ребёнком была, – снова смутилась она. – Но у нас всё другое! Настоящее. По форме, наверное, довольно похоже, – но ведь главное не форма, а содержание, правда?

При взгляде на Элишку с ней хотелось во всём соглашаться. Физиономия Корабельщикова так и норовила расплыться в улыбке – без всякого повода и даже без умысла, явного или не очень.

– «Соколу» уже больше полутора столетий, – продолжила девушка. – А началось всё здесь, в Короне, – то есть, в Чехословакии. Я слышала, в России тоже есть «Сокол», вот только ни разу не встречалась ни с кем. А у вас – разве нет?

– У нас есть, но, к сожалению, отнюдь не «Сокол», – вздохнул Андрей. – А вы на кого учитесь, Лиза?

– На биохимика.

– Бог ты мой, – вырвалось у Андрея. – И что же, вам это в самом деле интересно?!

– Конечно, – удивилась Элишка. – Зачем же получать профессию, которая не интересна?! А работы – знаете, сколько?! Мы уже на третьем, самое позднее – на четвёртом курсе по предприятиям распределяемся! Только я сначала в Намболу на год поеду, а потом уже буду распределяться. Там масса экспериментального материала по моему профилю, мне надо непременно там… Ой, извините, Андрей Андреевич!

– Ничего, ничего, – Корабельщиков чувствовал, как на глаза помимо воли наворачиваются слёзы. Ему казалось, – он с размаху влетел в какой-то фантастический роман: не то в «Туманность Андромеды», не то в самый настоящий «Полдень». – Мне и в самом деле необыкновенно интересно, Лиза.

Только я не понимаю, как это возможно, мысленно завопил он.

– Давайте я лучше вам всё-таки город покажу, – решительно заявила Элишка. – Вы ведь ни разу прежде не были в Праге?

– Нет, – отрицательно качнул головой Андрей.

На весёлом, аккуратном струнном «трамвайчике» они промчались от замка до Пражского Града, по Златой Уличке спустились к Карлову Мосту, прошли его, никуда не спеша. День был солнечный, яркий – весна разгулялась вовсю. Город кишел туристами, молодёжью, повсюду взгляд упирался в женщин с детскими колясками. Андрей, сколько ни присматривался, не увидел ни жирных, раскормленных юнцов и девиц, ни нищих, ни клошаров, которыми кишели все европейские столицы и не только столицы, где ему довелось побывать, – не агрессивными, но отталкивающе неопрятными, грязными, окружёнными беспородными шавками, ржущими и хлещущими пиво из банок, разбрасывающими мусор и объедки вокруг себя. Стерильная чистота улиц и фасадов, хрустальная свежесть воздуха – Андрею вдруг сделалось грустно. Казалось невозможным: всего на расстоянии часа лёта отсюда – лежит вдоль обочин спрессованный в лёд грязный снег, и колыхаются вдоль этих обочин, скрежеща и постанывая, латаные-перелатаные троллейбусы и забрызганные по крышу соляно-грязевой смесью автобусы, изрыгая вонючий синий выхлоп недогоревшей в цилиндрах солярки. «Бедненько, но чистенько» – даже это не про нас, с горечью подумал Корабельщиков. Кичащийся чистотой «Столицы Рэспублики» «бацька» просто никогда не был тут, усмехнулся Андрей про себя. И не будет. Разве что в кандалах, – да кому он тут сдался-то, горе луковое?!