Мы говорили о монетном кризисе, продолжавшемся до 14 века. Но это только цветочки. Собственно, все, за что ни возьмись, на территории бывшей Киевской Руси в период с 14 по 17 века находилось в глубоком кризисе. Отсутствовали всякие следы былого великолепия якобы могучей державы. Курьезным отражением этого «парадокса» служит статья Михаила Лайкова «Дом последнего дня» (журнал «Москва», 2008, № 6). Проанализировав свидетельства резкого снижения плотности населения и полного упадка хозяйственной жизни на всей территории Древней Руси после 13 века и осознав, что никакое нашествие не могло привести к такому результату, М. Лайков приходит к единственно возможному, на его взгляд, выводу: это результат атомного взрыва и последующего вымирания древних русичей от лучевой болезни. Ну что ж, по крайней мере, автор честно взглянул в глаза существующей проблеме и не спрятался за фразы, типа «и действительно, обладая целостным и достаточно полным представлением о древнерусском периоде, мы, к сожалению, плохо ориентируемся в событиях позднего, более близкого к нам времени, особенно в событиях загадочного 14 века, которые иногда вообще не поддаются реконструкции» (Исторiя України в особах. Литовсько-польська доба Київ, «Україна», 1997, с. 4) (О причинах этой «загадочности» см. 4.1.3).

Но кто и зачем внедрил идеологический проект «Киевская Русь на Днепре», используя для этого истории, повествующие совсем о других местах?

Современная российская историография начинается с Василия Татищева (1688–1750). С. М. Соловьев так писал о Татищеве: «Он первый начал обрабатывание русской истории, как следовало начать; первый дал понятие о том, как приняться за дело; первый показал, что такое русская история» (С. М. Соловьев Писатели русской истории XVIII века. Архив историко-юридических сведений, относящихся до России, издаваемый Н. Калачевым, кн. II, ч. I. М., 1855, отд. III, стр. 21)

Говоря об источниках своих познаний о русской истории, Татищев ссылается на русские летописи и Киевский Синопсис. Киевский Синопсис в свою очередь ссылается на русские летописи и польского историка Матея Стрыйковского. Стрыйковский ссылается на русские летописи и Сигизмунда Герберштейна. Герберштейн ссылается на русские летописи. В трех последних случаях – Синопсис, Стрыйковский, Герберштейн – ничего конкретного о русских летописях не сообщается. (Синопсис, правда, называет имя летописца – Нестор, Однако чуть ниже мы увидим, чего стоит эта информация).

«Московия» Сигизмунда Герберштейна (1549), «Хроника польская, литовская, жмудская и всей Руси» Матея Стрыйковского (1582) и «Синопсис, или Краткое описание о начале русского народа» (Киевский Синопсис) (1674) и были до 18 века основными книгами, которые содержали сведения о Киевской Руси на Днепре.

Причем уже в «Московии» Герберштейна содержится практически полный конспект киевской истории от Рюрика до Владимира Мономаха и монгольского разорения, которому в более развернутом виде следует ПВЛ. «Конспект» Герберштейна и есть реальное начало русского «летописания». Недаром считается, что «Московия» «стала, по меньшей мере на два столетия, самой лучшей, самой полной, самой, как считалось, достоверной работой о стране Руссии и ее народе».

О том, что ранее «Московии» никаких историй о могучей Киевской Руси на Днепре не существовало, свидетельствует изданный в 1517 году «Трактат о двух Сарматиях» поляка Матея Меховского. В строках, относящихся к «русским князьям», речь, совершенно очевидно, идет о князьях Великого Княжества Литовского – Киевском, Черниговском, Смоленском (кн. 1, трактат Первый, гл. 2). Однако ни слова не сказано о походах русских князей на Византию, о крещении от византийских императоров – то есть о том, на чем, собственно, и держится миф о днепровской державе. Изобретателем этих историй стал Герберштейн.