Стараясь не привлекать лишнего внимания, они тихонечко покинули квартиру, плотно прикрыли за собой дверь и, спустившись по лестнице, вышли во двор.

– Пепелац туда уже подорвался. Выехали Гришка и Тарас, – доложил услышанную оперативную обстановку Виталий. – Ты, Оль, погоди паниковать! Пока ничего не ясно, надо быть оптимистами. Знаешь, чем отличается оптимист от пессимиста? Пессимисты на кладбище видят кресты, оптимисты – плюсы.

– Смешно, – грустно улыбнулась Ольга.

– Вот и я говорю: служба у нас в последние дни – обхохочешься.

Выйдя подворотней на Кузнечный переулок, Виталий вдруг резко остановился и вгляделся в фасад дома напротив, на первом этаже которого располагались офисные помещения банка со сложно произносимой аббревиатурой.

– Ольга Николаевна, ты это… Езжай-ка в контору одна… А мне надо срочно в одно местечко заглянуть.

– В какое местечко?

– Да так, появилась тут одна мысля, – уклонился от прямого ответа Вучетич. – Надо бы проверить.

Прилепина поняла, что от лишних вопросов сейчас лучше всего воздержаться, а потому, не говоря более ни слова, направилась в сторону метро. Пройдя метров тридцать, она все-таки не выдержала и, оглянувшись, увидела, как Виталий заходит в банковский офис. «Ему, наверное, в обменник нужно, – сердито подумала Ольга. – Нашёл, блин, время!..»

…Вот уже третий час в оперской продолжался напряженный мозговой штурм. Как известно, структурно этот метод решения проблемы достаточно прост: на первом этапе выдвигаются идеи, после чего на этапе втором они конкретизируются и развиваются. Только сегодня «гоблины» явно буксовали: идей было до хрена, а вот с конкретикой дела обстояли худо. Не то чтобы совсем критично, но – худо. По причине экстраординарности ситуации на перекуры в комнату отдыха не выходили – смолили прямо здесь. Засим табачный дым повис столь плотным туманом, что уже скрывал в полумраке и обстановку, и людей. Немудрено, что никто из присутствующих даже и не заметил, как в оперскую вошел раздосадованный до крайности, взвинченный Жмых.

– Ну что, стратеги-теоретики?!! Еще одного клиента просрали?!! – рявкнул он прямо с порога. – Так какого хрена по кабинетам ошиваетесь? Не можете работать головой – работайте ногами! Всем кагалом выдвигайтесь в это чертово Агалатово и прочесывайте местность… А то сумочку они нашли! Зашибись! Вы мне тело найдите! И желательно, живое. Иначе нашу богадельню разгонят к такой-то бабушке. И правильно сделают, между прочим! Два висяка за три дня! Охрененные показатели!

– Павел Андреевич, ты… ты не кипятись так, – попытался погасить страсти Мешок. – Ты абсолютно прав. Вот только…

– Верные слова не изящны, изящные слова не верны. Это из Лао-цзы, – вполголоса процитировал Крутов.

– Женя, лао-цыц! – раздражённо прикрикнул на него Мешок. – Павел Андреевич, мы делаем все возможное. В частности, и прочесыванием местности, которой в данный момент продолжают активно заниматься Сергеич с Тарасом.

– Не понял? А Холин где?

– На попутках добрался до города.

– Та-ак, оч-чень интересно! Это с каких таких щей? – недобро сдвинул брови Жмых.

– Это я приказал ему вернуться. Возникла необходимость срочно отработать одну версию.

– Что за версия? Короче, давай, выкладывай, что удалось нарыть, – начальник «гоблинов» подсел к столу Тараса, временно превращенному во флагманский. Сейчас здесь россыпью были разложены какие-то снимки-раскадровки, распечатки и прочие, испещренные записями и схемами листы бумаги.

– Ну не вполне нам. Это в первую очередь Виталькина заслуга.

– А я тут при чем? – запротестовал Вучетич. – Это Ольга Николаевна очень своевременно в колокола забила.