Просмотрев подряд две комедии, он не заметил, как пролетели четыре часа и самолёт произвёл посадку в аэропорту Тель-Авива.

В зале встречающих его ждал Граба:

– Женя, – растягивал он слова, – как прошёл полёт? Всё хорошо?

– Нормально.

– Ну и отлично.

Они вышли из здания аэровокзала. Обычно сразу ехали в отель, где «подбивали» денежный баланс, но сегодня Грабер пригласил к себе:

– Женя, у меня случилась радость – я купил квартиру в Тель-Авиве! И ты обязательно там должен побывать.

До недавнего времени Граба жил в Хадере, в пятидесяти километрах от второго по величине города Израиля, и мечтал перебраться в Тель-Авив. «Пять лет каждый день трачу три часа на дорогу, – жаловался когда-то он Эжену. – Это же сколько полезного можно за всё это время сделать!»

– Так что, значит, с новосельем?

– Как приятно слышать знакомые слова! По-местному новоселье будет ханукат а-байт. Пойдём быстрее, а то Стелла уже заждалась.

Граба взял такси, и через полчаса на пороге современного здания в центре города их радушно встречала приятной наружности женщина с еле заметными восточными чертами лица:

– Здравствуйте, Эжен! Наконец-то я вас увидела. Саша так много о вас рассказывал! – Стелла, жена Грабера, как и он, приехала из России и хорошо говорила по-русски:

– Проходите, – пропустила она вперёд приятелей.

В огромной светлой квартире ещё стоял запах ремонта и новой мебели. Знающий толк в дорогих вещах Эжен оценил обстановку:

– Даже очень недурно. Рад за вас.

– Спасибо! – в унисон сказали Граба и Стелла и, посмотрев друг на друга, рассмеялись.

Посреди просторного холла возвышался сервированный стол.

– Саша, покажи гостю, где вымыть руки, – пошла Стелла на кухню, откуда доносился запах чего-то жареного.

Эжен умылся в сверкающей чистотой ванной комнате, и когда вошёл в зал, в центре стола появилась огромная тарелка с грудой запечённых куриных ножек. Они сели за стол. Грабер наполнил бокалы коньяком:

– За благополучие, – поднял он свой фужер.

– И за знакомство, – добавила Стелла, глядя на Эжена. – Можно я буду вас называть Женей?

– Ради бога.

Послышался звон бокалов, а затем кряканье Грабы:

– А, хорошо-то как! – вытирал он рукавом рот.

Стелла укоризненно посмотрела на него.

– Дорогая, здесь все свои. Мы с Женей люди давно проверенные.

– Вот и веди тогда себя прилично.

Коньяк, под салаты и жареную курицу, приятно разливался по телу, навевая нейтральные разговоры, свойственные малознакомым людям: о погоде, об экономических кризисах и прочих неподвластных простому обывателю вещах, отчего они были если не бессмысленны, то явно не практичны. И только когда была выпита вторая бутылка, Грабер заговорил о деле:

– Похоже, наш бизнес кончился, Женя.

– Это почему?

– Один из клиентов недавно пытался продать нашу картину, и гнусавые критиканы подняли его на смех. Мало того, они ещё расписали об этом в своих паршивых журналах: мол, не доверяйте аукционам и всегда обращайтесь к знающим специалистам – то есть к ним. И если это дело всплывёт, то нам сделают нехорошо.

Он сказал это так просто и непринуждённо, словно сообщил о лёгком насморке, и Эжен не сразу принял всерьёз, зато Стелла заёрзала на стуле:

– Саша, ты шутишь?

– Да уж какие шутки, когда дело касается благополучия.

Стелла, обхватив лицо руками, завздыхала:

– Господи, за что? Только всё стало налаживаться… – качала она из стороны в сторону головой.

– Спокойно, лапочка, с тобой Саша Грабер! – встал он и нетвёрдой походкой направился на кухню.

Вернулся с очередной бутылкой коньяка.

Стелла напряглась:

– Саша, может, хватит? Сейчас опять будешь околесицу нести. Что о тебе Женя подумает?