«Ловко я соскочила с темы, – скрыла улыбку Амэя. – Жаль, что Ивао бредёт так далеко от нас, что не слышит разговора. А было бы неплохо, если бы он, как настоящий рыцарь, сейчас обернулся и убедил Ран в том, что его отношение к ней – чистейший жест дружелюбия».

– Хотите фруктов? – раздался голос Ивао, и девушки, увлечённые мыслями о нём, невольно вздрогнули, застыдившись. – Яблоки Лики самые вкусные на свете. – Он подошёл ближе и раскрыл ладони, демонстрируя несколько штук неровных мокрых плодов всех оттенков закатного неба. – Берите!

– Ты их нарвал? – спросила Амэя, принимая дар и с удовольствием впиваясь зубами в гладкий бок яблока. – Надеюсь, что нет. Бери, Ран, – она взяла второе и протянула подруге. Ивао улыбнулся:

– Как же. Упали. Сами. – И за один его укус половина маленького невзрачного яблочка испарилась. – Тут ещё и груши где‐то были, – он наклонился, шаря в сырой траве голыми руками. – Нашёл!

– Спасибо. – Ран, вынырнув из-под пледа, присела рядом и восторженно уставилась на нападавшие с деревьев груши: золотыми светлячками разных размеров они виднелись в тусклой зелени, привлекая внимание. – Возьмём домой парочку. – Она расстегнула карманы плаща и наполнила их фруктами. – А вот ту – я съем. – Протянула руку к самой большой и спелой груше, лежащей в траве прямо у колен Ивао. Тот перехватил плод и подбросил его в воздух:

– Смотри! – закрыл глаза и, вытянув руку вперёд, поймал грушу, после чего передал её Ран. – Ешь.

Девушка тут же вцепилась в сладкую нежно-жёлтую мякоть, и глаза её посветлели: настроение начало исправляться.

– Минуту назад вы оба стрекотали о том, что в нас ударит молния, если мы сейчас же не двинемся! – рассмеялась Амэя. – А сейчас – сидят, роются в грушах. Удивительные!

– Амэя права. Нам пора, – Ран покраснела и затолкала надкусанную грушу в карман. – Дальше мы можем дойти сами.

– Сдам вас мамам, пожалуй, – возразил Ивао. – Без старших вам гулять вредно. Того и гляди снова окажетесь под каменным фонтаном в грозу!

– Ты старше на пару лет, Ивао, – улыбнулась Ран, снова прячась под плед с головой. – Мы получим благословление уже через две осени и в общем и целом тоже будем считаться за взрослых.

– Только тогда, когда будете осознавать ответственность за свои поступки и станете мыслить холодно. А когда это случится – спросите у Трёх деревьев в своё время.

– А что ты у них спрашивал? – полюбопытствовала Амэя. – Если, конечно, это не секрет.

Но Ивао покачал головой, ясно давая понять, что делиться столь сокровенным с едва знакомой девушкой не намерен. Амэя всё поняла и дала себе слово больше парня о подобном не спрашивать. Краем глаза она уловила заинтересованный взгляд Ран, который постепенно становился всё разочарованнее: подруга надеялась узнать тайну понравившегося ей парня, но это оказалось безуспешно.

Между тем деревья редели, а хмурое небо стало совсем тёмным. Гром оглушительными раскатами вновь пронёсся над долиной, и девушки подпрыгнули на месте. Амэя зажмурилась; впервые страх проскочил к ней в нутро и заставил горло сжаться. В голове пронеслось: «Нельзя показывать свои эмоции перед и так пугающейся каждого шороха Ран, во‐первых. И перед вечно храбрым и неприступным Ивао, во‐вторых! Он, конечно, не засмеёт, но и позориться не сильно хочется».

Но Ивао, ко всему прочему, был очень проницателен и, обернувшись в очередной раз к подругам, считал с их лиц приближающуюся панику. Вздохнул, приблизился. Широкими ладонями обхватил плечи Амэи, затем Ран. Девушки не шелохнулись.

– Это первая гроза с ливнем за последний год, – сдавленно прошелестела Ран. – Не то чтобы это пугало до смерти, но…