“Это был первый турнир, на который я – первородная ведьма Алианна, вошла как равноправная.

Безвременная кончина тринадцатой ведьмы-хранительницы не стала для меня неожиданностью, если так можно выразиться. Никто не смог доказать мою причастность к этому, и поэтому полагаю, время синих ведьм ушло навсегда. Тем более их род не относился к первородным. У них не было поклоняющихся им бестий, именуемых капли крови, и в связи с этим черпать магическую силу они могли лишь за счёт проклятых Даров. Меня же в день трагичной гибели тринадцатой ведьмы питала сила моих арахнидов, устроивших стремительный геноцид слуг и чародеек синих ведьм. Осознав, что боль и страдания её же слуг придают мне сил в нашем поединке, тринадцатая ведьма своей магией убила остававшихся в живых последователей. Конечно, это уже не могло помочь ей выжить, но помогло убедить всех, что безумная ведьма переоценила свои силы и сотворила какое-то заклинание, убившее и её, и слуг.

Как и ожидалось, до правды пытаются докопаться ищейки пятой ведьмы-хранительницы. Пока ее серые губы сомкнуты, а значит, есть время понять, что с ней делать, и главное, как переманить на свою сторону ее ищеек. Эти появляющиеся из тьмы и в ней же исчезающие мастера маскировки просто хозяева ночи. Их ядовитые стрелы с черным оперением решили не одну проблему серых ведьм. Никто не знает, почему они служат им из поколения в поколение. Но их помощь при наличии личного бестиария первородных делает серых ведьм наиболее опасными.

Но позже об этом, время насладиться долгожданным моментом.

Мой проводник воли на арене прекрасен и, кажется, непобедим. Я нашла этот самородок, путешествуя по западным пустошам неподалеку от рыбацкой деревеньки Шухт.

При нашей первой встрече он был само очарование. Опрометчиво заглянув в мои зелёные глаза и осознав, кто перед ним стоит, он упал на колени и молил простить его за эту дерзость. А после того, как я сказала, что ищу проводника воли, льстивый наглец потребовал лишить его зрения, утверждая, что если не он станет им, то не желает более видеть мир вокруг, потому что душа его обрела бессмертие в бездне моих глаз.

Его молодое тело было крепким и мускулистым, от него просто несло каким-то животным магнетизмом. Уверена, он пользовался огромной популярностью у местных девушек. В тот день безымянный юноша получил имя Сирен и стал не только проводником моей воли, но и моим любимым развлечением на ночь.

С того дня прошло ни много ни мало семнадцать затмений. И вот я в числе тринадцати хранительниц проклятых Даров соревнуюсь за право нести один из них в какой-нибудь незащищенный мир. За право следующие тридцать семь лет до нового затмения тыкать всем хранительницам, что именно мой проводник воли нёс в очередной жалкий мирок для ритуала наш Дар. Именно мне все они будут обязаны силой, которую Дар выкачает из этого мира, наполняя его смертью и болью. От этих мыслей я заерзала на троне, предвкушая победу, и приглядевшись к пяти источникам нашей силы, лежавшим сейчас на каменной плите в центре арены, мысленно выбрала тот, который отправится с Сиреном.

Нехотя оторвавшись от притягивающих взгляд предметов, я осмотрела трибуну арены. Тринадцать секторов, каждый из которых окрашен в свой цвет. Вся свита, стража, чародейки и проводники воли носят цвета своей ведьмы-хранительницы. Над каждым троном, на которые взобрались эти двенадцать жаб, развивается свой штандарт с глупыми символами. А внизу на арене у каждого сектора расположены пока закрытые двери, ведущие в выбранный ими мир. Именно через эти двери в случае победы проводник воли и отправится с Даром, чтобы питать нас его страданиями. Снова убеждаюсь, в какие отвратительные цвета окрашена жизнь моих соперниц. Кроваво-красный, иссиня-черный, ярко-золотистый и самый мерзкий – серый. Напыщенные курицы. Мой флаг прозрачен как горный воздух. Он сплетен арахнидами на моих подземных фермах. Все мои слуги на первый взгляд наги, и прикрыты лишь набедренными повязками. Но как бывают порой озадачены убийцы, подосланные моими уважаемыми соперницами, когда клинки упираются в воздух в сантиметре от, казалось, незащищенных тел. А безобидные взмахи пустых рук моих воинов несут смертельные раны, так как все их оружие окутано той же паутиной. Я посмотрела на толстую книгу моих знаний, лежавшую у меня на коленях. Она таила всю мою жизнь, все мои победы, поражения, заклинания. И, конечно, каждая попытка убить меня нашла место на ее страницах. Я ждала, когда как приговор буду зачитывать обрывки записей перед тем, как эти жабы одна за другой отправятся кормить жителей моих ферм.