– Какие у нас зеленые глаза, – сообщил между тем парень мне на ухо, как будто цвет моих глаз был для меня страшной тайной.

– Тут другой бывает, он мне больше нравится, – сказала я блондину, кивая на кривляющегося на сцене Тараса, чтобы переключить его внимание с моего лица, которое он разглядывал в упор.

– Да уж, – сказал блондин. – Пидор какой-то. Тебе что, только такие нравятся?

– Не знаешь, тот вчера был? – продолжала я допытываться у соседа по стойке.

– На фиг он тебе? – напрягся блондин.

– Просто интересно. Он же популярный, парнишка этот.

– В рулетку он вчера играл. Кучу денег, дурак, спустил. А я выиграл. И чего суется, если не может? Правда, расплатился, и то хорошо. – Оказывается, мой ухажер умел разговаривать, и не только на интересующие его темы.

– А ты уверен, что это Птах? Который с радио?

– Да я этого шизика как облупленного знаю.

Интересно… Оказывается, Птах вчера просто в пух и прах проигрался. Неужто все так примитивно? Понадобились деньги – стащил из дома. Найти бы только теперь засранца, который подставил девушку.

– И что, он богатый? Много у него с собой было? – поинтересовалась я у блондина, который теперь приобнимал меня за талию. Смотрите, как увлекся!

– Нисколько. У таких денег не бывает, – с выражением сказал белобрысый, давая понять, что именно у таких, как он, монет – куры не клюют. Свободную руку он положил на стойку бара так, что можно было в подробностях разглядеть старинный мужской перстень на пальце. Красивый, без бандитских черепа и костей. Ну и что? Увидел бы он сейчас пачку в моей сумке – гонорар за раскрытое дело.

– Как так – нисколько? Как же тогда он расплатился?

– Да за него другой чувак платил, директор его, Семен.

Интересная подробность, очень даже интригующая. В перерывах между музыкальными номерами отсюда можно было услышать обрывки разговора за столиком с «деловыми». К сожалению, большее время музыка громыхала так нещадно, что я не могла разобрать даже того, что пытался говорить мне на ухо «высокий блондин в черном ботинке», от которого, правда, пахло не французским парфюмом, а российским сивушным перегаром. Но иногда все-таки случались внезапные паузы, и в один такой момент я расслышала, как Сеня говорит своим приятелям: «Слушать бум», а потом еще что-то вроде «Оплачивать бум»… Дурацкая, надо сказать, у этого Сени была манера вместо «будем» говорить «бум», словно он недавно вышел из зоны или, в лучшем случае, только что слез с колхозного трактора, чтобы начать рулить радиостанцией.

Кстати, именно Сеня на вид был самым малоприятным типом из всей сидящей за столиком компании – низенький, с аккуратной лысинкой на макушке и беспокойно бегающими глазками.

Увы, частному детективу выбирать не приходится. Увы, увы… Как раз на Сеню и пришлось мне направить всю мощную артиллерию своего обаяния и начать бомбить его призывными взглядами из-за могучего плеча блондина. Не смотришь? Не волнуйся, еще никому не удавалось спастись.

Уже через несколько минут Сеня забеспокоился, как-то еще больше завертелся на месте, принялся озираться по сторонам. Чуткий, понимаете ли, оказался. Наконец, увидев, что на него, не отрываясь, смотрит девушка, Сеня сначала замер, а затем самодовольно пригладил лысину и препротивно оскалился, показывая целый ряд блестящих желтых зубов. То ли из золота, то ли еще из чего – издалека не разобрать, но все равно хорошего мало. Я тоже улыбнулась в ответ господину директору. Доподлинно известно, что именно такие маленькие мужчинки с брюшком балдеют от высоких длинноногих девушек, тем более сегодня я была в короткой юбке. Поэтому я соблазнительно выставила коленку, обтянутую черным шелком дорогих колготок фирмы «Леванте», и сделала движение губами – то ли облизнулась, то ли намекнула на поцелуй. Сеня не остался в долгу и незаметно для своих собеседников, сделав вид, что почесывает щеку, провел пальцем по своим мерзким оттопыренным губам.