– Ну уж нет, шоппинг с тобой я ни на что не променяю! Агата, представляете, он недавно придирался к красной футболке, утверждая, что она «какая-то недостаточно красная»!

Галина тихо рассмеялась, прикрыв рот ладошкой. Её лицо и в особенности приметные зелёные глаза показались аспирантке странно знакомыми. Она как будто уже видела их сегодня, только не могла вспомнить, на чьём лице.

Видимо, Галина заметила чересчур долгий и пристальный взгляд и со спокойной улыбкой пояснила:

– Мы с отцом очень похожи, я дочь Дмитрия Сергеевича.

– Простите, я не хотеть была невежливой, – щёки Агаты вспыхнули.

– Я не в обиде, мне стесняться нечего. Папа очень принципиальный, поэтому протекции у меня никакой не было, везде поступала на общих основаниях и благодаря своим знаниям. Тяжко пришлось, конечно, но ничего, разобралась, работаю. Я в этом году защищаю диссертацию, и меня уже допустили до большинства нейрохирургических вмешательств. Но тяжёлые случаи у нас оперирует Давид Темурович, у него уже докторская степень и больше тридцати лет стажа.

– Он уже с тем проблемышем разобрался? – оживился Николай. – Я хотел зайти, узнать о результатах.

– Нет, он в операционную вызвал Заразину, видимо, совсем паршивый случай, это надолго.

– Да уж, если главного врача пришлось звать… Эх, а так интересно было…

– Тебе всё настолько интересно, что Давид Темурович выдал медперсоналу отдельные инструкции тебя сегодня к нему не подпускать, – Галина фыркнула.

Николай тяжело вздохнул. Он повертел головой, обдумывая что-то, и, наконец, произнёс:

– Мы тогда просто на обход сходим, первичный материал соберём.

– Масочников, ты совсем что ли того? Ты на часы смотрел? – Галина постучала по его лбу, скрытому чёрной чёлкой, и ткнула Николаю под нос телефон. – Тихий час же! А сегодня Вика дежурит! Она сейчас на третьем этаже нарушителей режима ловит, и остальных девчонок с собой забрала!

– Вот слона-то я и не приметил! – Николай тоже хлопнул себя ладонью по лбу. – Что Вика дежурит я знаю, на входе специально график проверил. Но вот на часы я последний раз смотрел, когда в метро спускался, а потом браслет мой выключился, я его зарядить забыл.

– А голову ты дома не забыл? – язвительно протянула Галина и указала ему за спину. – У нас на каждом этаже возле поста медсестры часы висят. Они, конечно, стрелочные, но ты ж отличник, должен разобраться! Иначе ты не сдал бы английский, там ведь есть задание с часиками!

– Да уж, техника шагнула далеко вперёд, а вот наши мозги остались по-прежнему недоразвитыми, – Николай развёл руками. – Об этих часах я и не подумал!

– Ты за себя говори! Может, это у тебя куска мозга нет, а у меня докомплект! – Галина потрясла пальцем у Николая перед носом.

– А можно мне проверить? – хохотнул тот. – Ну, так, чисто на всякий случай!

– Никола, а вам ведь тогда и ассистент понадобится? – вклинилась в разговор Агата, хитро сверкая глазами и стараясь сдержать улыбку. – Меня возьмёте?

– Всенепременно!

– Ка-ра-ул, – Галина встала в максимально трагическую позу, запрокинув голову и приложила руку ко лбу. – Они уже спелись.

Агата широко улыбнулась, чувствуя себя «своей». Она сама дивилась тому, насколько быстро и непринуждённо вливалась в коллектив, словно кто-то вкладывал ей в голову информацию о новых коллегах и нашёптывал нужные фразы для знакомства. Не было неловкости, даже взаимные подколки, которые могли шокировать неподготовленного человека, не выглядели грубыми. Здесь так принято, такие правила игры, и Агата легко приняла их.

Пока Николай с Галиной продолжили о чём-то спорить, любопытная иностранка оглядывала рабочее место постовой медицинской сестры. Вместо огороженного высокой стойкой закутка в коридоре российского стационара стоял обычный письменный стол с лампой, телефоном и щитом сигнализации из палат, а за стулом расположился небольшой шкаф, запирающийся на криво врезанный в старые дверцы новый кодовый замок. На посту никого не было, видимо, одному из пациентов понадобилась помощь. Или маньяк перебрался из учебного корпуса в стационар, недаром же всё здание будто вымерло…