Винь оцепенело смотрел на гаснущий в небе свет. Звезды блестели меж ветвей – поддельный ракурс неба, каким оно выглядит за световые годы отсюда. Он услышал, как рядом шевелится Фам Тринли. Старик неловко потрепал Эзра по плечу, долговязая фигура его всплыла с земли.

– Отлично. Ты уже не хнычешь. Я так и думал, что тебе нужна просто небольшая поддержка, и все. Ты помни, по камушкам надо. По камушкам. Нау же тюфяк; мы им вертеть будем как захотим.

Эзр дрожал, подавляя рвущийся наружу рык злости. Перехватив рык, он превратил его во всхлип, кое-как выдав дрожь ярости за трепет опустошенности.

– Д-да. По камушкам.

– Ты хороший парень.

Тринли снова потрепал его по плечу, потом развернулся и стал пробираться меж деревьев. Эзр вспомнил, какой характеристики удостоил Фама Тринли после Поджига Ритсер Брюгель. Старик оказался иммунен к моральным манипуляциям Томаса Нау. Но это не важно; Тринли просто трус, погрязший в самообмане. «Ты помни, по камушкам надо. По камушкам».

Один Джимми Дьем стоил любого числа Фамов Тринли.

Как же хитроумно все распланировал Томас Нау! Он похитил души Триксии и сотен остальных. Он убил тех, кто мог бы изменить положение вещей. И он воспользовался совершенными убийствами, чтобы склонить уцелевших к добровольному сотрудничеству.

Эзр уставился на фальшивые звезды; ветви изгибались на фоне неба, словно когти. «Можно ли так надавить на человека, что он сломается и навсегда перестанет быть чужим орудием?» Глядя, как тянутся к нему темные когти деревьев, Винь пустил разум по нескольким направлениям. Частью себя он пассивно наблюдал за происходящим, удивляясь, как мог постичь Эзра Виня такой распад личности. Другой частью закопался в себя, окунулся в печаль. Никогда не вернутся Сум Дотран и С. Дж. Пак, да и все обещания обратить фокус Триксии, наверное, лживы. Но третий фрагмент его личности сохранял хладнокровие и рассудительность. И готовность к убийству.

Для Чжэн Хэ и авральников Изгнание равно затянется на десятилетия. Большую часть времени они проведут вне вахты, в гибернаторах… но впереди все равно годы и годы. И Томасу Нау нужны все выжившие. Пока что Чжэн Хэ разгромлена, изнасилована и, как следует убедить Томаса Нау, введена в заблуждение. Хладнокровный фрагмент личности, готовый к убийству, обозревал перспективы грядущего с мрачной решимостью. Не такой жизни Эзр Винь для себя хотел бы. Не будет у него друзей, которым он смог бы безопасно довериться. Вокруг только враги и обманутые. Он смотрел, как исчезает у входа в парка свет фонарика Тринли. Дураков, подобных Фаму Тринли, можно будет использовать. Поскольку речь не идет о компетентном работнике Чжэн Хэ, Тринли можно пожертвовать, разменять на другую фигуру. Самому Виню Томас Нау уготовил роль пожизненную, а наградой может оказаться в лучшем случае месть. «Но может, есть еще шансик, – попытался вставить исходный наблюдатель, – есть еще шансик, что Рейнольт не лгала насчет Триксии и обратимости фокуса».

Хладнокровный убийца окинул напоследок долгим взглядом годы кропотливой работы вниз по дороге… и на миг отступил. Несомненно, в парке за ним наблюдают скрытые камеры. Лучше не изображать чрезмерное спокойствие после всего случившегося. Винь свернулся в клубок и сдался на милость фрагмента, способного плакать.

Лишь буквалисты станут оспаривать поговорку «Новое Солнце – новый мир». Да, ядро планеты от Нового Солнца, конечно, не меняется, и очертания континентов остаются в целом теми же. Но паровые бури первого года каждого солнечного цикла выжигают все, что остается на поверхности от прежней жизни. Леса и джунгли, прерии и болота – все должно возникать заново. А из творений паучества уцелеть могут лишь каменные постройки в затененных долинах.