«Ах, только с кедром…»
Ах, только с кедром,
обвив его цветами,
цвести глицинии.
Жасмина сладок запах,
но слишком гибки ветви…
«Пугливой ланью…»
Пугливой ланью
стремится сердце от тебя.
Но нет дороги —
куда б ни побежало,
расставлены капканы…
«Её рожденье…»
Её рожденье
подобно черепашке.
Совсем малышка,
не замечая ветры,
в пути своём растёт,
и крепнет её панцирь…
«Колье царицы…»
Колье царицы
ты даришь в пору осени…
Дождь беспрестанный.
Ах, если б знал паук,
как нить его бесценна…
«Подплыло солнце…»
Подплыло солнце
с волной озёрной утром
к склонённой иве
и словно стайкой ящериц
по веткам побежало…
И засияла ивушка
в июльской светомузыке…
«Желтеют листья…»
Желтеют листья,
нас приближая к осени,
к холодным росам.
Не побороть дрожь перед встречей,
не спрятать и сердце в обмане…
«Ах, много листьев…»
Ах, много листьев
опало этим летом
уже в июле.
Шуршит в ковре пожухлом
бегущий мимо ветер
и смешивает запах
перебродившей жизни
с целебным ароматом
смолы зелёных сосен.
И в пряной дымке Бора
вобрать в себя стараюсь
древесный жаркий запах…
тебя… лишь одного тебя…
«Вернулся август…»
Вернулся август
с рассветом, запоздавшим
почти на два часа.
Найду ли паутинки
сегодня на кустах в Бору?..
«О, сколько скорби…»
О, сколько скорби,
шурша листвой сухою,
ты переносишь.
Рожденье видел каждого,
расцвет и увяданье…
Вот и своей печалью
делюсь с тобою, ветер…
«Со счёта сбилась…»
Со счёта сбилась…
к окну в который раз бегу —
на небо глянуть.
Слова найти непросто,
сказать о чуде ночи.
Луна одна сияет
сегодня ясным светом,
набросив нимб на звёзды…
Вдоль горизонта ветер
затих сном богатырским…
«В последнем взоре…»
В последнем взоре,
однажды отразившись,
замрёт мгновенье.
А в нём – верхушки сосен
и облака лебяжьи…
«Ах, нежный иней…»
Ах, нежный иней
на белой хризантеме
вдруг заискрился.
То ветер тучи разогнал,
открыв луны сиянье…
«Бутоны розы…»
Бутоны розы
хмелеют, распускаясь
в цветочном чае.
Так помоги и мне, хмель,
от дум о друге милом
хотя б забыться ночью…
«Жасмин и мята…»
Жасмин и мята,
и терпкость нежной сливы
в цветочном чае.
Но поцелуй твой крепче
и слаще Choya Umeshu…
«В бутон закрылась…»
В бутон закрылась
от ветра ледяного
поутру роза.
Теперь ей не раскрыться,
пусть даже тёплым станет…
«О! небо, небо!..»
О! небо, небо!
В твоей лазури чистой
так много тропок…
Но ту, что к милому ведёт,
от чуждых глаз скрывает
плывущий пух лебяжий…
«Не шелохнётся…»
Не шелохнётся
сухой листок на липе.
К закату солнце.
Вдыхая запах августа,
бреду домой кругами…
«В час предрассветный…»
В час предрассветный
не заглянул в окошко
сегодня месяц.
До нового свиданья,
в других краях сияя,
пусть поскучает обо мне…
«По тайным тропкам…»
По тайным тропкам,
что ночь всегда скрывает,
вернулся ветер.
Вот растрепал и сосны,
дремавшие у дома…
«Подружки шепчут…»
Подружки шепчут:
«Она ему не пара,
что в ней прельстило?»
Не слушает их ветер
и песню нежную поёт
колючей сосенке своей…
«Отрадно видеть…»
Отрадно видеть
твой образ в сне глубоком
до пробужденья!
Пылают зорькой щёки…
Ты так и не узнаешь
фантазии Морфея…
«Ах, бабье лето!..»
Ах, бабье лето!
Ещё на сочных травах
сверкают росы.
А листья красных клёнов
платочками слетают…
«Будто бы ветер…»
Будто бы ветер
холодным порывом внутри
выстудил сердце.
Заполнится ли пустота
цветами вешних вишен?..
«Так по-простому…»
Так по-простому
в окно сентябрьский вечер
без стука входит.
И ёжусь зябко я от осени…
И не могу ей предложить уйти…
«Упал в ладони…»
Упал в ладони
сорванный ветром листок
цвета цитрина.
Нежный кусочек шёлка
грею румянцем щеки…
«В кострах осенних…»
В кострах осенних
весны сжигают листья.
Но чьей?.. Не нашей!
Свою сумели мы сберечь —
в огне… щепоть непониманья…
«Всё ярче краски…»
Всё ярче краски
и тоньше нити жизни
осенних листьев.