Ранее В. И. Ленину были направлены сводки «Обзора корреспонденции, прочитанной за май месяц 1918 г.» (простой и заказной)192.
В ответ чиновники получили указание В. И. Ленина, с каким учреждением Управлению военного контроля следует установить прочную связь. 22 июня 1918 года из Управления делами Совета Народных Комиссаров ушло официальное отношение:
Управлению военного контроля. Свидетельствуя получение Ваших отношений за N 3738 и 3742 имею честь по поручению Председателя Совета Народных Комиссаров Владимира Ильича Ульянова просить Вас энергично продолжать Вашу деятельность по содействию в борьбе со спекуляцией, шпионажем и контрреволюцией и доставлять соответствующие сведения секретными пакетами на мое имя, а также широко информировать и завязать отношения с Всероссийской Чрезвычайной Комиссией по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлением по должности, помещающейся в Москве на Большой Лубянке, 11. Секретарь Совета Народных Комиссаров Н. Горбунов193.
Как видим, деловые связи внутри нового аппарата еще не были отлажены, и секретарю Совнаркома приходилось выполнять посреднические функции по ходу дела.
Получив поддержку на столь высоком правительственном уровне, старые чиновники стремились выказать свое верноподданническое усердие и отсутствие «контрреволюционных» настроений. Например, в письме-благодарности Н. П. Горбунову от 26 июля 1918 года следующего содержания:
Экономическая секция Управления военного контроля почитает своим долгом просить Вас довести до сведения председателя Совета Народных Комиссаров Владимира Ильича Ульянова о действительно демократическом и истинно товарищеском отношении к корпорации служащих названного Управления со стороны члена Управы В. [И]. Зоф и заведующего отделом распределения гр.[гражданина] Радомысльского, снабдивших Управление продовольственными товарами первой необходимости и тем возобновивших силы означенных служащих для энергичного продолжения плодотворной работы (цензуры почтовых отправлений. – В. И.) в первых рядах политической борьбы194.
Боясь возможного обвинения в «очернении» действительности (а сводки упорно твердили о том, что письма из России содержат одни и те же «жалобы на голод, на невозможность существовать», а «отрицание нынешней власти растет колоссально»), составитель сводки за июль 1918 года сделал собственную приписку, должную доказать его революционные настроения: «Если учесть все то горячее страстное желание мира и прилив энергии к достижению его <…> то черные пятна стушевываются и новая эра жизни загорается перед нашими глазами»195.
Таким образом, летом 1918 года контроль переписки проводило Управление военного контроля. Некоторое общее представление об организации и размерах этой деятельности дает «Докладная записка о постановке дела военно-почтово-телеграфного контроля в Петрограде», подготовленная, судя по косвенным данным (название учреждения, адресат – начальник «Военно-цензурного отделения т. Григорьев»), осенью 1918 года и подписанная А. А. Покровской196. Сотрудники военно-контрольного бюро в Петрограде просматривали простую и заказную международную корреспонденцию, а также внутренние и международные телеграммы, проходившие через город. Задачей контролеров было «выделить письма и телеграммы криминального и подозрительного характера с точки зрения охраны государственности и направить таковые в надлежащие учреждения при меморандумах для разработки материалов»197.
Для выполнения этой работы почтовый контроль делился «на самостоятельные столы или по местному наименованию Отделы по роду корреспонденции»: «простой международной корреспонденции», «заказной международной корреспонденции», «военно-экономический отдел (коммерческая заказная и простая корреспонденция и корреспонденция абонементных ящиков)». В зависимости от количества контролеров отдел мог делиться на отделения. При начальнике почтового контроля имелась «канцелярия для ведения регистрации прочитанных писем, <…> пересылки задержанной корреспонденции центральным учреждениям для разработки материала»