– Эти натийцы, похоже, необычайно терпеливый народ.

– С какой стороны ни посмотри. Они взялись подкапывать изнутри, чтобы обернуть поражение в победу.

– Напомни-ка мне, что у них за история, – сказал Орн.

– Первая волна людей прибыла с Натии II. В их собственной мифологии они зовутся арбами или эирбами. У них диковинные обычаи – кочуют по космосу, но отличаются сильным чувством семьи и верностью своему народу. По характеру мрачны и очень переменчивы, если верить текстам. Почитай учебник истории седьмого класса, и будешь знать почти столько же, сколько я.

– На Чаргоне, – сказал Орн, – наши учебники называли натийцев «одной из фракций, участвовавших в Рубежных войнах». У меня сложилось впечатление, что они виноваты не больше и не меньше, чем маракская лига.

– Кое-где такое заявление могут посчитать крамольным.

– А ты считаешь?

– Историю всегда пишут победители.

– Пожалуй, только не на Чаргоне, – сказал Орн. – А почему вы вцепились в беднягу Верховного комиссара? И раз уж мы про это заговорили, почему ты выдаешь информацию такими крохами, будто скряга – содержание зятю-кутиле?

Стетсон облизнул губы.

– Одна из семи дочерей твоего бедняги в данный момент находится дома. Ее зовут Диана. Она возглавляет полевую команду оперативниц КИ.

– Кажется, я про нее слышал, – сказал Орн. – Вроде бы миссис Буллон упоминала, что она сейчас дома.

– В общем… одно из натийских шифрованных посланий было адресовано ей.

– Ну и ну! – изумленно выдохнул Орн. – А кто его отправил? Что там говорилось?

Стетсон кашлянул.

– Знаешь, Лью, мы все перепроверяем по базам.

– Еще что нового расскажешь?

– Сообщение было написано от руки и подписано МОС.

Наконец, не дождавшись продолжения, Орн спросил:

– И вы знаете кто это – МОС?

– Наша проверка выдала нам один результат на «МОС» в стандартной переписке с родственными контактами. Мы проверили оригинал. Почерк совпадает. Имя – Мадрена Орн Стэндиш.

Орн замер.

– Мадди? – Он медленно повернулся к Стетсону. – Так вот что тебя гложет.

– Мы знаем наверняка, что ты не бывал дома с семнадцати лет, – сказал Стетсон. – У нас есть сведения о каждом значимом отрезке твоей жизни. Мы уверены, что твоя совесть чиста. Вопрос в том…

– Позволь мне, – перебил Орн. – Вопрос в том, сдам ли я собственную сестру, если до этого дойдет?

Стетсон, не отвечая, внимательно смотрел на него, и Орн заметил, что тот прятался теперь за маской старшего офицера КИ. Одна рука его лежала в кармане формы. Что скрывалось в этом кармане? Передатчик? Оружие?

– Понятно, – сказал Орн. – Я помню присягу и знаю свой долг: моя работа – следить, чтобы у нас не случилось новой заварухи, подобной Рубежным войнам. Но Мадди точно замешана?

– Без всяких сомнений, – выдавил Стетсон.

Орн вызвал в памяти картины своего детства.

Мадди? Он вспомнил рыжеволосую пацанку, всегда готовую принять участие в любой авантюре, союзницу в борьбе против взрослых, когда те слишком рьяно пытались влезть в их тайный детский мирок.

– Ну? – не выдержал Стетсон.

– Моей семьи нет среди потомственных предателей, о которых ты рассказываешь, – сказал Орн. – Так причем тут Мадди?

– Все завязано на политике, – сказал Стетсон. – Мы считаем, причина – ее муж.

– А-а-а, член Ассамблеи от Чаргона, – сказал Орн. – Я с ним не знаком, но с интересом следил за его карьерой… и Мадди писала мне о нем, присылала фото, когда они поженились.

– Сестра тебе очень нравится, – сказал Стетсон. Это было утверждение, а не вопрос.

– У меня остались… теплые воспоминания. Она помогла мне, когда я сбежал.

– Почему ты ушел из дома?

Орн почуял скрытый вес, заключенный в этом вопросе, и с усилием придал голосу невозмутимость.