– И все владельцы птицефабрик!

–Да-да, Зайченко среди них. Поэтому он любую дверь может открыть с полпинка, а ты еще сомневаешься в его наглости залезть под юбку какой-нибудь модельки.

–А похоже, нам вредно пить неизвестно что,– продолжала смеяться я.

Мы сидели на высоких стульях перед барной стойкой. Совсем захмелевшие жены богатых папиков пытались ухватить за локти бармена. Он смешивал виски с колой, получая совершенно фантастический на вид коктейль. И усмехался сам себе, отодвигая локти подальше от девиц. Все правильно, бармен должен быть загадочным, немного отвлеченным от всего происходящего вокруг него. И иметь хороший слух. Обязательно. Иначе просто в вихре музыкального шума не расслышишь, что хотят посетители.

Может, он как раз не расслышал, что нам не надо смешивать нечто и нечто, а налить винишко. Дорогое и красное. Густое красное. А то от пары бокалов мы еле держались с Вероникой.

– Давай подвигаем бедрами!– рванула на танцпол коллега и потянула меня за собой. Мы снова подвигались в толпе молодежи под громкое и однообразное"бум-бум".Как это вообще можно слушать часами? За что платят парню в огромных наушниках? Сам-то он балдеет от своего собственного вида и производимого грохота. Но хотя бы дискотеку 80-х,что ли? Или время музыки немножко " с тех давних пор"выходит на какой-то определенный день недели? Тут Вероника начала падать. Вернее, споткнулась на ровном месте, и я поняла, что пора вызывать такси.

Всю ночь я пила воду. А утром начала вспоминать, зачем мы притащились в клуб. Вероника вышла из ванной, завернутая в мое полотенце. Понятно, что она ночевала у меня. А я живу одна. Самостоятельной взрослой жизнью. Один из приятелей отца сдал мне свою однушку, а сам свалил покупать недвижимость ближе к морю.

– Ты зачем так напилась?– стараясь делать строгий вид, спросила я.

– А ты? Сама не отставала.

– Не вали с больной головы на здоровую. Кстати, голова в порядке полнейшем. Значит, за качество организация отвечает по всем нормам и правилам.

– Мы горевали из-за начальника.

–Нет! Мы с самого начала хотели подумать о твоем новом имидже. Итак, забываем все розовое.

– Ты представляешь, как можно забыть розовый, причем, ярко -розовый плащ? Ты в своем уме? Да он мне сниться будет ночами!

Я разлила кофе по чашкам и разрезала треугольник российского сыра на кусочки.

– Ну ладно. Ну ты ведь можешь носить свой любимый плащик на улицу. Просто так. Просто выйти в магазин за маслом.

– Вредно много масла.

– Да я сказала для примера. За мылом, за гелем для душа. А на работу что-нибудь другое купи. Серое, например. Чтобы не раздражать главного. А что, серый в моде, как раз.

– С плащом решили. Буду носить куртку, у меня висит на вешалке апельсиновая курточка. Но как мои мысли покинет желание уплыть на белоснежном пароходе в Индию ?А для этой идеи нужен спонсор.

– Ну так вовсе не обязательно искать спонсора в стаде набитых кошельков.

– Ага! Студент строительного отдаст свою стипендию на наше общее путешествие. Так я и жду сижу. Бедного- пребедного мальчика с наушниками в ушах.

– Кстати, ди-джей неплохо зарабатывает.

–Кстати, скоро что?

Я вспомнила, что на носу предвидится день молодежи. А там можно не только поорать от души, от души попрыгать на свежем воздухе, но и написать внушительную статью с интервью и фотками.

– Мы обе не замужем, так?

– Так.

– Так что я буду смотреть на первый ряд.

– Вероника! Там не будет рядов. Это не концертный зал! Это открытая площадка.

– Первые ряды есть всегда и везде. Поэтому и ты тоже смотри на сцену, но и про себя не забывай.

– Я буду делать свою работу, -призналась я и распахнула окно настежь.