– Феруза вышла замуж за Аластора?! – личико Младшей Тавилау в точности уподобилось мордочке гончей собаки, вставшей на еще теплый след добычи. – За того самого?.. – она осеклась, вовремя вспомнив, что находится в обществе Верховного Дознавателя Заморийского протектората.

– Именно что за того самого, – с мрачным удовлетворением подтвердил Рекифес. – Эта невинная душа согласилась стать женой взломщика по кличке Дурной Глаз, которого уже лет пять или шесть упорно разыскивают в Зингаре, Аргосе, Офире, Аквилонии и Немедии, не говоря уже о странах поменьше. Совершенно не удивлюсь, если его не любят также в Стигии, Дарфаре и Пиктских Пустошах – красавчик не погнушается спереть даже любимый фетиш пиктского шамана, если в том фетише будет хоть пол-унции золота… Кстати, Хисс, куда эта живая легенда подевалась после похорон своей якобы благоверной, уж не знаю, которой по счету? Заливает горе в «Коринфских садах» или приглядывается к чьей-нибудь сокровищнице?

Хисс прикинулся глухим на оба уха и немым от рождения, но Клелия Кассиана показала скрытые до поры коготки. Ее голос стал холоднее льда на вершинах Карпашских гор:

– Не «якобы благоверной», месьор Рендер, постарайтесь усвоить это получше. Мой старый друг Аластор и девушка Феруза состояли пускай в кратком, но законном браке. И, между прочим, он крайне подавлен этим печальнейшим событием!

– Если мне повезет узнать, где он скрывается, я принесу ему соболезнования по поводу утраты, – хмыкнул Верховный Дознаватель. – Госпожа Клелия, постарайтесь меня понять – такому типу, как ваш дружок Дурной Глаз, место только за решеткой, как бы симпатичен лично вам он не был. Буду только рад, ежели его подавленность обернется решением убраться из Заморы, а еще лучше – подыскать себе иное ремесло.

– Значит, вы отказываетесь исполнять свой долг и разыскивать убийц? – ровным, не предвещающим ничего хорошего тоном произнесла графиня Лаурин.

– Всему свое время, – отрубил Рекифес. – У Дознавательной Управы есть заботы поважнее, чем погром в завшивевшем кабаке. Я, конечно, могу отрядить туда двоих-троих своих людей, пусть посмотрят, расспросят соседей… Может, спустя несколько дней кто-то что-то вспомнит. Скажем, подозрительных незнакомцев, шаривших вокруг постоялого двора…

Клелия резко поднялась, зашуршав шелками, и тут на редкость вовремя встряла Юнра:

– Послушайте, ведь это и есть тот самый подходящий случай!

– Какой случай? – непонимающе переспросил месьор Рендер.

– Случай для того, чтобы поднять авторитет Сыскной Когорты! – девица Тавилау выбралась из-за стола и торопливо заговорила, помогая себе быстрыми взмахами рук: – Да, само по себе убийство Ферузы Кайлиени ничего не значит… Кроме того, что ее весьма многочисленные знакомцы очень и очень огорчатся. Но если будут найдены виновные и это сделает Когорта… Мы изложим историю поисков в «Вестнике» и…

– И твои приятели весьма позабавятся, читая ее на сон грядущий, – перебил Рекифес. – Ваш «Вестник» не выходит за пределы гостиных в Ламламе. Вот если бы… – какая-то обособленная часть его разума привычно защелкала, соединяя одно с другим и выстраивая стройной цепочкой. – Госпожа Кассиана, не спешите обливать меня презрением. Дадите денег?

– Сколько, кому и зачем? – немедленно откликнулась блистательная офирская графиня.

– Для начала – вот этой вздорной девице. Это Юнра Тавилау, дочь почтенного Аземы Тавилау, вы должны его знать, – Дознаватель запоздало представил женщин друг другу. – Юнра и ее братец творили вот эту гадость, – он хлопнул ладонью по расстеленному на столе листу «Вестника». – Больше творить не будут…