27. Собираясь богословствовать, не взыскуй свойства бытия Бога^>84, ибо они недоступны ни человеческому уму, ни какому-либо [существу] после Бога. Но рассматривай, по возможности, свойства, которые окрест Его; например, свойства, относящиеся к Его Вечности, Бесконечности, Беспредельности, Благости, Премудрости и Силе, которые творят сущих, промышляют о них и судят их. Ибо среди людей тот является великим богословом, кто хотя бы в малой степени раскрывает эти свойства.

28. Силен муж, сочетающий ведение с деланием. Ибо с помощью делания он иссушает желания и укрощает ярость, а с помощью ведения окрыляет ум и воспаряет к Богу.

29. Когда Господь говорит: Я и Отец – одно (Ин. 10:30), Он обозначает тождество [Божественной] сущности. А когда говорит: Я в Отце и Отец во Мне (Ин. 10:38), то показывает нераздельность Ипостасей. А тритеиты^>85, отделяющие Сына от Отца, скатываются в пропасть. Ибо они либо утверждают, что Сын соприсносущен Отцу, но отделяют одного от другого, а поэтому вынуждены отрицать рождение [Сына] от Отца и впадать в утверждение трех богов и трех начал; либо говорят, что [Сын] рожден от Отца, но разделяют Их, а поэтому вынуждены отрицать соприсносущность [Его] Отцу и подчинять времени Владыку времен. Однако, согласно великому Григорию, должно как сохранять одного Бога, так и исповедовать три Ипостаси, Каждую с присущим Ей свойством^>86. Ибо, по его учению, [Троица] «разделяется нераздельно, а соединяется раздельно». Поэтому и различие, и единство [в Боге] есть нечто непостижимое^>87. Ибо что было бы непостижимого, если бы Сын соединялся с Отцом, как соединяется человек с человеком, и ничего более?

30. Совершенный в любви и достигший высшего бесстрастия не ведает различия между своим и чужим, верующим и неверующим, рабом и свободным, и даже между мужским и женским полом. Но, став превыше тирании страстей и взирая на единое естество человеческое, он равно на всех смотрит и ко всем равно расположен. Для него нет иудея, ни язычника; нет мужеского пола, ни женского, но все и во всех Христос (Гал. 3:28).

31. Бесы, опираясь на лежащие в глубине души страсти, приводят в движение и страстные помыслы в нас^>88. Затем, ведя брань с умом посредством этих [помыслов], они понуждают его согласиться на грех. Одолев [таким образом ум], они подводят его к мысленному греху, а когда [этот грех] совершается, влекут уже плененный ум к [греховному] действию. После этого бесы, опустошив душу через помыслы, удаляются вместе с ними. В уме остается только идол греха^>89, о котором говорит Господь: Когда увидите мерзость запустения… стоящую на святом месте, – читающий да разумеет… (Мф. 24:15). Потому что ум человеческий есть святое место и храм Божий, в котором бесы, опустошив душу через страстные помыслы, воздвигли идол греха. А что это уже произошло в истории, не сомневается никто из читавших Иосифа^>90. Впрочем, некоторые говорят, что это будет и при антихристе.

32. Есть три [начала], побуждающие нас к добру: естественные семена^>91, святые Силы и благое произволение. Естественные семена – когда, например, мы желаем, чтобы люди обходились с нами так, как и мы обходимся с ними; или когда, видя кого-либо в стесненных обстоятельствах и нужде, естественным образом сострадаем ему. Святые Силы – когда, например, подвигаясь на благое дело, мы обретаем благое содействие [их] и успешно совершаем это дело. А благое произволение – когда, различая добро от зла, мы избираем добро.

33. Также есть три [начала], побуждающие нас к злу: страсти, бесы и злое произволение^>92. Страсти, когда мы желаем [какую-либо] вещь вопреки разуму: например, пищу – не вовремя и без нужды, женщину – не имея целью чадородие или не являющуюся законной женой. Также когда гневаемся и печалимся несправедливо; например, на не почтившего или наказавшего нас. Бесы, улучив момент нашего нерадения, внезапно и стремительно нападают на нас, со всей силой приводя в движение названные страсти и подобные им. А злое произволение, когда мы, ведая добро, избираем зло.