Нам от знаний отказываться нельзя. Но у нас существует очень большой дефицит людей, которые соединяют в себе глубочайшую веру с обширнейшими познаниями. Вот кто самый важный человек в сегодняшней цивилизации.

Один ученый говорил, что: «Я верю, как бретонский рыбак, верю всему, что сказала Церковь, верю безоговорочно, потому что очень много знаю. А если я буду знать еще больше, я буду верить, как бретонская женщина, то есть вообще без сомнений». Понимаете?

Алексей Федорович Лосев – последний классический философ, сомкнувший в своей личной судьбе историю дореволюционной России и историю советской школы. Это гигант. Это человек, который на латыни говорил так чисто, что преподаватели латинского языка из любых Оксфордов и Кембриджей чувствовали себя варварами в его присутствии. Но при этом он был тайный монах.

Нам нужна верующая профессура. Тогда появятся верующие студенты, абитуриенты, верующие бакалавры и т. д. Потому что верующий учитель обаянием своей веры и глубиной знаний своих заражает учеников. Поэтому всем людям, христианам, можно говорить: «Слушай, если можешь учиться, учись, любому учись: живописи, музыке, иностранным языкам, техническим дисциплинам. Ты должен быть человеком глубочайшей веры и широчайших познаний».

– Детский сад – это не необходимость, а вынужденная мера спасения для работающих родителей, у которых нет бабушек и дедушек, способных посидеть с ребенком. В детском саду есть один только плюс – социализация, потому что человек должен включаться в коллективное житие с песочницы, не с гаджета. Гаджетные дети, лишенные общения с другими детьми, искалечены морально.

Конечно, в садике, как в армии, есть деды и салабоны. Когда про дедовщину говорят, то надо вспомнить, что она уже в садике есть: старшая группа на прогулке пинает младшую. Да, социализация, пожалуй, болезненна, но полезна. Однако ничто не заменит семью человеку. И лучше иметь братьев и сестер, возиться с ними дома под присмотром бабушки или мамы, когда папа работает.

Михаил Юрьевич Лермонтов как-то обмолвился, что, дескать, сколько языков человек знает, столько раз он человек. Довольно сомнительный тезис на самом деле, потому что Серафим Саровский по-французски не изъяснялся, но кто сомневается, что он настоящий человек? Но все-таки мы живем в таком мультикультурном мире, что иностранные языки нам необходимы.

Нам случилось жить в эпоху перенасыщенности родного языка различными терминами, взятыми из английского, в менеджменте, бизнесе, из французского – в области культуры, из греческого – в области церковной жизни, из японского – в области фэншуй и всего подобного. То есть наш язык очень богатый.

Но какие компасы нужны в море иностранных языков? Учить ли нам настырно язык или воспринимать его пассивно? Если учить, то какой? Эти вопросы тревожат многих православных людей.

Язык – это троянский конь. Ведь за ним стоит целая культура, которая предполагает специфическое отношение к жизни, к одежде, к пище, к смерти, к культуре, к искусству и т. д. Язык несет в себе мировоззрение. И если мы привьем человеку язык вместе с мировоззрением, сами того не зная, в ущерб, например, родному языку, то мы его сделаем иностранцем. Это очень большая опасность.

Язык нужно учить именно как иностранный. Вот дворяне в нашей стране в XVIII–XIX веках все были франкофоны. Их дети сначала разговаривали, писали и читали по-французски, а потом уже изучали русский. Причем французский язык дети дворян впитывали от маменьки, папеньки и гувернеров, а русский – от нянечки. Нашу страну спасли кормилицы.