Разумеется, представленные сведения не были бесполезными. Однако у всех этих сведений был один существенный недостаток: они базировались не на документах, а на сообщениях прессы. Достоверность которых оказывалась сплошь и рядом весьма условной. Может возникнуть закономерный вопрос: «А если в докладе действительно были сведения, не попавшие в открытые издания?» Версия разумная, и ее легко проверить: Новобранец указывает, что в полученном им французском отчете имелись сведения об организации немецких танковых войск. Если общие данные о катастрофе французской армии были отринуты Жуковым, то никто не мешал использовать все остальное.

В связи с этим небезынтересно обратиться к докладу, написанному 11 июня 1941 г., за десять дней до начала войны, «О новых средствах борьбы в современной войне». Он был подготовлен в ГАБТУ (Главном автобронетанковом управлении Красной армии) и содержал развернутые сведения о структуре немецких танковых дивизий, как они виделись в СССР в июне 1941 г. Выясняется, что, по мнению советской разведки, в танковой дивизии вермахта было аж 580 танков (170 средних и 410 легких), 164 бронемашины, 24 105-мм орудия, 18 75-мм орудий, 12 75-мм противотанковых пушек (в 1941 г.! – А.И.), 36 47-мм противотанковых пушек[16]. Для орды противотанковых пушек в этой дивизии был целый противотанковый полк.

С действительностью это имело, как нетрудно догадаться, весьма слабую связь. Количество танков и бронеавтомобилей в германской танковой дивизии было существенно меньшим. В эпоху танков «Pz.I» и «Pz.II» в 1939 г. германские танковые дивизии насчитывали 320–350 танков, включая командирские машины, и примерно по 25 бронеавтомобилей всех типов. Количество орудий, напротив, было большим и большего калибра (150-мм гаубицы «sFH-18»). 75-мм противотанковые пушки только еще разрабатывались. Причем на этих откровениях о дивизиях вермахта коллеги товарища Новобранца не остановились. Красных командиров информировали, что «до 1941 года танковые дивизии были однотипными. По последним данным, создаются тяжелые танковые дивизии». В такой дивизии предполагалось наличие 160 тяжелых танков, 200 средних и 24 легких. Что это были за танки? Они фигурируют и в докладе, и в спецсообщении ГРУ от 11 марта 1941 г. Разведчики обнаружили у Германии новые тяжелые танки «T-V», «T-VI» и «T-VII» массой 36, 45 и 90 тонн соответственно. Правда, с оговоркой: «По сведениям, требующим дополнительной проверки, немцы начинают строить три новых образца тяжелых танков». Хотя в докладе ГАБТУ июня 1941 г. они же фигурируют уже как «находящиеся на вооружении германской армии». Все это говорит нам о том, что никакой детальной информации об организации и вооружении соединений вермахта у ГРУ до начала войны не было. Лишь когда в ходе боев летом 1941 г. были захвачены документы немецких соединений, картина стала более или менее ясной. До этого представление об основном инструменте блицкрига было, мягко говоря, странным. Мифический же «Доклад Гамелена» представляется выдумкой, призванной придать вес готовившимся в ГРУ материалам.

В свете вышесказанного резолюция Г. К. Жукова предстает совсем в другом свете. Из сообщений прессы нельзя извлечь специфических данных, присутствующих в документах. Таковыми данными является в том числе расход горючего автотранспортом в ходе операции. Поэтому, почитав доклад с очередным пересказом открытых источников (с которыми он через «Военную мысль» и «Военный зарубежник» и так был знаком), Жуков написал ехидную резолюцию. Показывающую авторам доклада, как он оценивает компиляцию из статей в прессе.