Драматический театр Госнардома (постановщик В.Люце) оказался настолько неизобретательным, настолько неспособным преодолеть авторские погрешности, что он имевшиеся у автора ошибки только усугубил…
Спектакль получился неинтересный, скучный».
Узнав о неудаче спектакля, Маяковский написал его постановщику:
«Милый Люце.
Слышал о каких-то неладах с "Баней".
Очень прошу Вас всё рассказать Лили Юрьевне, можете смело переговариваться, как со мной, по всем пунктам. Если я для чего-нибудь нужен, позвоните – постараюсь явиться.
Привет.
Вл. Маяковский.
2/II -30 г.»
Их этого письма явно следует, что 2 февраля Лили Брик находилась в Ленинграде. Запомним это! Тем более что она записала в дневнике 3 февраля про ленинградский спектакль:
«Никто пьесу не снимает, только публика не ходит и газеты ругают. Велосипедкин вместо – я туда по партийному билету пройду – говорит: по трамвайному. Так "попросили"… Постановка талантливая, но недоделанная (в один месяц пришлось сделать)».
А поток критики в адрес спектакля не ослабевал. 5 февраля свой голос подала ленинградская газета «Смена»:
«На "Бане" Маяковского в Народном доме скучно. Сидишь и ждёшь, скоро ли кончится…
Зритель холоден, как лёд. И зритель скучает. Кто виноват? Прежде всего автор… Тема "Бани" – бюрократизм – взята крайне примитивно и убого… Никакая фантастика не спасёт политическую пустышку».
В тот же день вышла критическая статья и в журнале «Рабочий и театр», больно ударявшая опять же по Маяковскому:
«Драма Маяковского – пьеса, задуманная интересно, но сделанная халтурно. Небрежно сделанная помесь заплёванных фельдфебельских анекдотов о "Луях 14-х", дешёвых каламбуров, рубленой прозы гимназических утопий и недостаточно усвоенной занимательной науки… Почти все персонажи "Бани" штампованы, стёртые пятаки».
Критика была настолько дружной и настолько направленной против драматурга, что вновь возникает предположение о её организованности. Кем? Аграновым и Бриками?
Но Маяковскому в этот момент было уже не до ленинградского спектакля – в самом начале февраля в Москве открывалась юбилейная выставка «20 лет работы».
Итог двадцатилетия
Павел Лавут:
«Мы просили предоставить выставке сто квадратных метров площади сроком на один месяц, начиная с 10 декабря. Открытие же по не зависящим от нас причинам отодвинулось до 1 февраля 1930 года.
В конце концов, нам выделили три комнаты в клубе писателей (поначалу – две, а затем добились третьей).
В недельный срок типографии не брались отпечатать каталог, и пришлось прибегнуть к стеклографии».
А по Москве уже были развешаны красочные афиши:
«Федерация Советских писателей
Революционный фронт искусств (Реф)
Клуб писателей (ул. Воровского, 52)
1 февраля открывается выставка
20 ЛЕТ РАБОТЫ МАЯКОВ СКОГО…
Выставка продлится 15 дней. На выставке:
Объединения работников Рефа
(аудитория)
Выступления Маяковского
Выставка открыта ежедневно с 12 до 5 ч. 30 мин.
ВХОД-ВСЕМ!
(бесплатно)»
Научный сотрудник Государственного литературного музея Артемий Бромберг:
«Поэт В.А. Луговской, заведывавший тогда Клубом писателей, уехал, и никто его не заменял. Маяковскому приходилось туго, неожиданных препятствий нужно было преодолевать множество.
Вот подходит к Маяковскому комендант здания и просит освободить помещение "на один вечер", так как здесь должно состояться "важное заседание". Маяковский молчит несколько мгновений и потом начинает громить Клуб.
– Вы не любите, когда я ругаюсь. А что мне делать?.. Луговской уехал "на два дня", и вот уже два месяца его нет, и ни от кого здесь не добьёшься толку!
Его голос гремит по всему зданию:
– Я вам заявляю: ни один человек сюда не войдёт, пока всё не будет на своих местах. Никаких заседаний! Никаких разговоров больше!