Нельзя не отметить ещё одного обстоятельства. Высмеяв Осипа Брика в «Клопе», а в «Бане» назвав «сволочами» и «мразью» Бриков и Агранова, Маяковский продолжал вести себя так, словно ничего из ряда вон выходящего не произошло, и убеждал всех, что его пьесы созданы на основе газетных материалов.
Самое интересное, что Асеев, Кирсанов и некоторые другие рефовцы, как бы копируя Маяковского, вели себя точно так же, как он – как будто ничего особенного не случилось. Хотя именно от их демонстративного отказа участвовать в подготовке юбилейной выставки, она и не состоялась в назначенный срок. Складывается ощущение, что эта отобранная Бриками группа каждый свой шаг делала по их подсказке: дескать, ведите себя так, как ведёт себя автор «Бани». Иными словами, рефовская «фронда» была умело подготовлена.
Да, Асеев придумал юморное прозаическое поздравление, которое сам собирался озвучить, а Кирсанов сочинил весёлые частушки, которыми предстояло чествовать юбиляра. Но в этих шуточных строках таились очень обидные подковырки.
Наступило 30 декабря.
Павел Лавут:
«Маяковского попросили явиться попозже».
Наталья Брюханенко:
«Маяковский был изгнан на целый день из дому, и в квартире шло приготовление к вечеру. Комнаты украшены плакатами, раздвинута мебель, устроена выставка книг и фотографий».
Павел Лавут:
«Столовый стол вынесли, иначе гости не уместились бы в комнате. Сидели на диванчиках с матерчатыми спинками, прибитыми к стенам, на подушках, набросанных по полу.
До прихода гостей явился М.М.Яншин, чтобы помочь разложить и развесить экспонаты. Мы с ним притопывали афиши даже к потолку. Наискосок красовалась длинная лента: "М-А-Я-К-О-В-С-К-И-Й
От Мейерхольда привезли корзины с театральными костюмами».
Наталья Брюханенко:
«Мы изо всех сил старались, чтоб вечер был пышный и весёлый».
Гостей на праздничное чествование собралось действительно много. По воспоминаниям Натальи Брюханенко, на этой вечеринке кроме неё были Мейерхольд с Зинаидой Райх, Василий Каменский с гармонью, Николай Асеев, художник Николай Денисовский, Семён Кирсанов, Алексей Кручёных, Сергей Третьяков, Лев Кассиль, Лев Кулешов с Александрой Хохловой, дочь Александра Краснощёкова Луэлла, художник Владимир Роскин, Давид Штеренберг, Павел Лавут и Лев Гринкруг. Приехали (с жёнами) Яков Агранов, Михаил Горб, Лев Эльберт и Валерий Горожанин. Самыми последними – после окончания спектакля – прибыли Вероника Полонская и Михаил Яншин.
Странно, но никто из тех, кто присутствовал на том вечере, не упомянул лефовца Владимира Силлова. Был ли он среди гостей? Должен был быть! И не один, а с женой Ольгой. Но почему-то никто не сказал о нём ни слова.
Четвёртый «укол»
Гостей встречала Лили Брик. Она была в полупрозрачном платье, которое по её заказу купил в Париже Маяковский. Лили Юрьевна надевала этот последний крик заграничной моды на голое тело. К этому следует добавить, что она пригласила на юбилейное празднество своего очередного возлюбленного – Юсупа Абдрахманова, не сводившего с неё восторженных глаз и не отступавшего от неё ни на шаг. Всё это выглядело предельно вызывающе и демонстративно.
Павел Лавут:
«Посреди комнаты уселся с гармонью Василий Каменский».
Наконец появился виновник торжества, который весь день провёл в своей комнате-лодочке в Лубянском проезде.
Галина Катанян:
«Юбиляра приводят в столовую и усаживают посреди комнаты. Он немедленно поворачивает стул спинкой к себе и садится верхом. Лицо у него насмешливо-выжидающее.
Хор исполняет кантату с припевом: