Также можно поразмышлять над словами «основной» и «главный». Конечно, эти понятия тоже синонимичны и взаимозаменяемы. Но всё же, термин «основной» более подходит для указания объективного явления, т.к исходит из понятий «основа», «основание». То есть, то, что присутствует в самой природе явления, его основе. Термин же «главный» имеет как бы антропный характер, искусственность, то, что назначено главным, считают главным люди.

Исходя из этого, на мой взгляд, было бы более правильно говорить об основной проблеме философии, т.к. проблема природна и объективна; и о главном вопросе философии, т.к. вопросы решают люди. Но так как эти понятия в принципе синонимичны, а словосочетание «основной вопрос философии» сложилось исторически, полагаю, что нет смысла что-то менять, тем более что, говоря об ОВФ, мы, как правило, имеем ввиду и проблему, и вопрос одновременно.

Но всё-таки различать тонкости понятий нужно, чтобы видеть разницу между проблемой и вопросом, чтобы уметь правильно определить проблему и правильно поставить вопрос. На практике же нередко бывает, что человек не понимает основы, не знает её, но сознаёт, что она должна быть, и тогда он называет основным то, что соответствует его разумению, а не самой основе. Естественно, что основное у него оказывается не там, где оно находится в действительности. И вопрос тогда ставится неверно. Именно такую ошибку делают почти все философы, рассуждая об основном вопросе философии, в том числе и марксисты. К сожалению, такая ситуация сложилась сегодня в научной философии по отношению к ОВФ.

Как было показано выше, некоторые философы утверждают, что ОВФ не существует, что вопросы есть у философов, а не у философии, и каждый философ даёт свой ответ. Это мнение не выдерживает критики, и вот почему.

Во-первых, философы, согласные с этим мнением, должны согласиться и с тем, что есть философы, а есть философия как естественное явление, не зависящее от философов, раз уж они утверждают, что у философии нет вопросов. И это совершенно правильное представление о философии. Но!

Во-вторых, у каждого явления есть основа, то есть, нечто основное, определяющее, важнейшее, и есть второстепенное, не главное, но тоже важное. Уже одно это говорит о том, что даже если у философии как явления нет вопросов, то проблемы, которые она ставит перед философами, у неё есть и они вполне реальны. И если у философии есть основа, а её не может не быть, то с необходимостью должна быть и основная проблема для философов по изучению этой основы. Тут-то и должен возникнуть у философов ОВФ. Как уже отмечалось, традиционно под ОВФ часто подразумеваются сразу и проблема, и вопрос. Поэтому в предыдущей главе указывалось, что, говоря об ОВФ, нужно различать понятия «проблема» и «вопрос».

В-третьих, на что тоже указывалось, вопросы у философов возникают только тогда, когда они видят проблему, ведь проблема всегда первична. Без реально существующей проблемы глупо выдумывать какие-то вопросы. Тогда и проблема и вопросы становятся просто надуманными, фикцией. Поэтому проблема не зависит от философов и возникает естественным образом. И если у философов есть вопросы, значит, есть и вполне реальные проблемы, которые они не могут решить.

В-четвёртых, если на один вопрос философы дают разные ответы, то это вовсе не значит, что все они правы, и совсем не значит, что именно такой философия должна быть. Тогда это не философия и не философы, а сборище незнаек с апломбом. Если вопрос относится к реальной проблеме, а не выдуманной, то и ответ должен быть только один, решающий эту проблему. Все остальные ответы просто неверные. Следовательно, ОВФ должен быть.