— Идут, — внезапно прошипела тётушка. Удивительно шустро для своих лет отпрыгнув от окна, она в две секунды остановилась в центре холла и, сложив руки в замок, замерла в позе несчастной и праведной послушницы из монастыря.

— Кхм… — поперхнулась я от забавного зрелища, на ходу стряхнув пыль с юбки, мокрыми руками пригладила спутанные и торчащие в разные стороны кудри и застыла у двери.

— Открывай, — снова прошипела миссис Джоан, вытаращив на меня свои глазища.

— Ещё не постучали, — прошептала в ответ, но та не унималась, знаками показывая, чтобы я не медлила. Я же, упрямо мотнув головой, не открыла и после третьего стука, решив, что родственничкам не помешало бы научиться терпению. За это время бедная миссис Джоан едва не умерла от переживаний, хватаясь то за голову, то за живот, то за грудь, перепутав место расположения сердца. Но я непреклонно выждала ещё несколько минут и только после пятого, настойчивого и громкого, стука, наконец сдвинула засов.

— Мистер Бакстер, мистер Хью, миссис Джулия, — поприветствовала первых гостей, гостеприимно распахнув перед ними двери, — Грейс…

— Хм… — не сдержалась сестрица, окинув меня брезгливым взглядом, за ней с таким же выражением лица прошла Лисбет — дочь миссис Джоан. Следом проплыл её муж с недовольной гримасой, словно делал всем здесь одолжение, за ним – Брюс, старший сын, Хью с таким же самодовольным видом, как и у папеньки. После десятого гостя я перестала называть их по именам, всё равно они были мне не рады, значит, и незачем стараться быть любезной. А после двадцатого - семья Пембертон была очень плодовитой и у каждого было по мужу или по жене, которых они зачем-то тоже притащили на семейный совет - я закрыла дверь.

К этому времени миссис Джоан почти всех увела в гостиную и теперь выглядывала оттуда, озабоченно посматривая на мистера Бакстера Пембертон, который остался стоять в холле и теперь выжидательно на меня взирал.

— Вы что-то хотели мне сказать? — не выдержала пристального взгляда старика, которому, по-моему, было уже больше восьмидесяти лет, но для такого почтенного возраста он выглядел прекрасно: прямая спина, до сих пор густые, седые как пепел волосы и цепкий взгляд на испещренном морщинами лице.

— Иди говори, чего хотела, — хмыкнул старик и наконец прошёл в гостиную. С его появлением гул недовольных голосов родни тотчас смолк, так что я заходила в комнату в гнетущей тишине. Признаться, было очень волнительно выступать перед двадцатью парами ненавидящих и презирающих тебя глаз, но я никогда не пасовала перед трудностями…

— Полагаю, вам хватило двух суток, чтобы осознать моё возвращение. Возможно, кто-то из вас рад этому, а кому-то моё присутствие явно не по душе, — заговорила, окинув каждого родственника цепким взглядом, — но я собрала вас здесь не для того, чтобы интересоваться вашим мнением. Я назначила встречу, чтобы объявить — в семье Пембертон с сегодняшнего дня начнутся изменения. И для начала сообщаю — все здания, земля, принадлежавшие моему отцу, а также фабрика по переработке хлопка, фабрика по изготовлению мыла, сеть аптекарских магазинов теперь будут находиться под моим управлением. Каждый из вас впредь будет отчитываться передо мной, как ранее докладывал моему отцу. С каждым обсудим его работу, и после я решу, по праву он занимает эту должность или ему следует сменить свою деятельность…

— Да она сумасшедшая! — вдруг воскликнул дядюшка Хью, бросив косой взгляд на отца, ища в нём поддержку, но мистер Бакстер молчал, зато его сыновья Брюс, Кларк и Харви рьяно подхватили возмущения папеньки: