В тишине длинного коридора, где добрая часть пыльных люминесцентных ламп перегоревшего освещения оставляла тёмные провалы полумрака среди островков электрического света, появилась одинокая фигура Адама. Со шрамом цифры 16 на плече, шлёпая босыми ногами по давно немытому, прилипающему к ступням полу, он перешагивал через валяющийся мусор, периодически отбрасывая его к стенам, в симметрично расположенных нишах которых напротив друг друга темнели дверные проёмы.

“Я понимаю, что прошло столько лет, но почему такой бардак?” – спросил Адам, поддев ногой древнюю обёртку от шоколада, на которой ещё угадывались засохшие следы лакомства. “Одиннадцатый уничтожил обслуживающие дом механизмы”, – ответил ГОДсис. “Зачем он это сделал, идиот?” – удивился Адам. “Он пытался распространить протокол внешней чистоты на центр 3”, – ответил ГОДсис. “Внешняя чистота, – повторил Адам, осматривая царящую вокруг жуткую картину хаоса и упадка. – Похоже, у него ничего не получилось. Грязи-то вон сколько… А внешняя чистота, – хмыкнул он, – даже звучит как-то тупо”. “Протокол внешней чистоты – это процедура, запускаемая при включении функции автономной жизнедеятельности. Во избежание нарушения естественного хода эволюции ничего из внутреннего периметра центра 3 не может попасть за его приделы”, – процитировал ГОДсис. “Странный он, этот твой протокол, – пожал плечами Адам. – Ну да ладно. Так и что же этот одиннадцатый?” “Он пришёл к мысли, что внутренний периметр центра 3 – такая же часть нового мира, как и внешняя, – ответил ГОДсис. – Поэтому и здесь всё должно быть чистым и свободным от идей, мыслей и предрассудков погубившей себя цивилизации”. “В этом что-то есть”, – подумав, согласился Адам. “Это спорное мнение. И оно привело его к идее об уничтожении центра 3”, – ответил ГОДсис. “Ну, судя по тому, что мы сейчас разговариваем, у него ничего не вышло”, – констатировал Адам, разглядывая древние бланки каких-то слипшихся от времени документов, валяющихся прямо на полу. “Он привёл в негодность только обслуживающие дом механизмы, – сообщил ГОДсис, – перенёс на склад развлекательное мультимедийное оборудование, книги, одежду и всё это сжёг”. “Почему же ты не остановил его?” – удивился Адам. “Наличие или отсутствие всех этих элементов не противоречит протоколу выживания центра 3”, – произнёс ГОДсис. “Козёл он, – бросил с досадой Адам. – Так и чем всё закончилось?” “В момент попытки уничтожения моего дата-центра он погиб”, – буднично сообщил ГОДсис. “Погиб…” – задумчиво повторил Адам, подойдя к очередной паре прячущихся в нише закрытых дверей, которые тут же разъехались в стороны, давая ему возможность заглянуть в находящееся за ними помещение. Заполненное покрытыми многовековой пылью столами, стульями, давно сломанным шкафом с оторванной дверцей и несколькими неработающими разбитыми приборами, усугубляющими общую картину запустения и упадка, оно, как и весь дом, производило удручающее впечатление. Постояв немного у порога, Адам, не заходя, двинулся дальше, оставляя позади вереницу таких же безжизненных комнат, наполненных бесполезным мусором. Заметив в разрухе одного из помещений пыльную штору, Адам зашёл и вытянул её, заставив лежащую на ней кучу хлама развалиться с грохочущим эхом, разлетевшемся в мёртвом безмолвии ветшающего здания.

Повертев в руках выгоревшую от времени ткань, он встряхнул её, поднимая облако пыли, и чуть брезгливо скривившись, повязал на бёдра.

Одна из висящих под потолком пыльных камер наблюдения повернулась в его сторону, загораясь красным огоньком включения. Выглядящий со шторой на бёдрах как гротескная цыганка, Адам вернулся в коридор и двинулся дальше, а холодный глаз объектива, проводив его, отключившись, снова неподвижно застыл на месте. “Зачем столько комнат для одного человека?” – спросил Адам. “При запуске центра 3 здесь работал обслуживающий персонал, который осуществлял взаимодействие со всей глобальной системой сохранения памяти цивилизации, при запуске состоявшей из нескольких центров. К сожалению, связь с ними сейчас утеряна”, – ответил ГОДсис. “Жаль, – покачал головой Адам. – А сколько их было всего?” “Изначально шесть, – объяснил ГОДсис. – Первый – морская флора, второй – морская фауна, третий – земная флора, четвёртый – земная фауна, пятый – дублирующий вспомогательный цифровой дата-центр, шестой – центр репродукции человека. С момента наступления ядерной зимы система находилась в спящем режиме до тех пор, пока атмосфера планеты не стала соответствовать значениям, предусмотренным протоколом безопасности. После расконсервации центры приступили к своим функциям по возрождению жизни. Но через двенадцать лет центры 1 и 2 в связи с продолжающимся подъёмом уровня воды были затоплены. Центр 6 какое-то время занимался клонированием человека. Но биологические единицы персонала, руководствуясь религиозными мотивами, прекратили репродукцию и уничтожили аппаратуру, после чего центр отключился от сети, передав сообщение о собственном уничтожении. Вместе с кодом глобальной системной ошибки и выходом из строя всех систем жизнеобеспечения также был зафиксирован выход из сети центра 4. Последний сеанс обмена данными происходил с центром 5, но это была попытка взлома моей системы защиты, в связи с чем, следуя протоколу безопасности, я перевёл центр 3 в режим автономной жизнедеятельности, несмотря на то что тем самым пресек свои попытки обмена данными с Норвежским зернохранилищем Лонгйир. Вследствие этого воспроизводство многих видов растений, особенно фруктовых, стало невозможным”, – ответил ГОДсис. “Сливой больше, грушей меньше, пережить можно. Но ведь если кто-то пытался тебя хакнуть, значит, там есть люди?” – с надеждой спросил Адам. “Центр 5 – это блок памяти, дублирующий информацию всей сети в цифровом виде. Там не предусмотрено существование биологических единиц, – холодно руша надежды Адама, ответил ГОДсис. – Попытка взлома – это сбой системы”.