Сергей Петрович, наконец, сел, переждал лёгкую тошноту и круги перед глазами и огляделся. Да. Это была пещера. Неровный каменистый пол, покатая стена с выпирающими острыми кусками скальной породы и такой же свод. И полутьма, разбавляемая светом из входа в шагах десяти от него. Свет был тусклый, но достаточный, чтобы не переломать ноги. Как он сюда попал? Он же дома был! Или нет? Внезапное воспоминание обожгло кипятком. Он же должен был умереть! Четыре упаковки димедрола вряд ли оставили шанс на выживание. Тогда, что это? Тот свет? Арсентьев загробную жизнь представлял как-то иначе. По-крайней мере, не в пещере. Хотя, если это Ад, то он в подземелье, точно. Так, обычно, на картинках всяких рисуют. Но, если Ад и существует, то он глубоко под землёй, а не на поверхности. И это, явно, не этот случай. В широкую горловину входа падал дневной свет. И, тогда, где же сковородки?

– Слышь, мужик, а мы где? – раздался хриплый голос.

Сергей Петрович оглянулся и увидел неуверенно поднимающегося из-за груды осыпавшихся камней мужчину, цепляющегося рукой за выступ стены.

– В пещере, – не нашёл ничего лучше ответить Арсентьев.

– Так, это понятно, – мужчина, наконец, прочно утвердился на ногах и теперь с интересом оглядывался по сторонам. – А пещера где?

– Не знаю.

– Странно.

– Что странного?

– Меня, вообще-то, должно было гранатой разорвать. А, вместо этого, закинуло куда-то. И нога.

– Что, нога?

– Она у меня раненная была. Кровь еле остановили. А сейчас, даже, намёка на ранение нет. Кстати, что это за шмотки на мне?

Только сейчас Сергей Петрович заметил, что тот спортивный костюм, в котором он всегда ходил дома, сменился комбинезоном из плотной, но эластичной ткани. В полутьме цвет было не разобрать, но то, что он был удобным и функциональным, это точно.

– Меня Пашей зовут, – опять заговорил мужик. – Стилягин. Позывной «Стилет».

– Позывной?

– Да. Я военный. Капитан. Командир группы спецназа. Прямо из боя сюда попал.

– Меня – Сергей Петрович. Можно, просто, Петрович.

– А ты, как, тут?

– Сам не знаю. Таблеток наглотался и отрубился. Проснулся, уже, тут.

– А зачем наглотался-то?

– Рак у меня. Недели две жить оставалось, вот и решил не дожидаться.

– А что по-женски так?

– Зато в гробу выглядел бы прилично. А ты?

– А я в бою был. Отход группы прикрывал. А, потом, сам себя гранатой. Думал, всё, а тут, в себя прихожу, пещера какая-то.

– То есть, получается, мы оба умерли, и это тот свет?

– Не знаю. Как-то я по-другому его представлял. И, почему мы одни. Вроде, нас встречать должны.

– Кто?

– Ну, не знаю. По церковным представлениям – архангел какой-то, а в народе говорят, что умершие родственники.

– Эй! – раздалось из глубины пещеры. – Люди!

– А, вот и принимающая сторона, – оживился Кастет. – Ты кто?

– Я!

– Кто там я? Выходи, давай, не бойся! Чего перекрикиваться?

Этот парень, явно, не тянул на архангела. Да и родственником, судя по всему, не являлся. Выйдя из темноты, он с недоумением оглядывался по сторонам. Высокий, худощавый, с интеллигентным лицом и длинными тонкими пальцами. Они сразу бросались в глаза. Такие пальцы, ещё, музыкальными называют. И, ещё, он был напуган. Архангелы, если они есть, уж, точно, ничего не боятся.

– Кто вы? – жалобно поинтересовался он.

– А ты, кто?

– Ярослав. Я доктор. Был. Хирург.

– Почему был?

– Уволили меня сегодня.

– За что? На операционном столе кого-то зарезал?

– Нет. СПИДом заразился.

– Ого? Педик, или наркоша?

– Ни то и не другое. Пациент в тяжёлом состоянии поступил. Нужно было срочно оперировать, и на анализы времени не было. Ну и, порезался во время операции.