– Кого-кого?

– Людей они жрали. Эльфов. Гномов. Лохров, – пояснил я без особой нужды. – Да вообще любых двуногих, кто забредал к ним в гости. Ну и всех четвероногих. Ни разу не был в орочьем лагере, что ли? Котлы там закопченные, стены из костей и черепов, кучи рваного тряпья, подозрительно сыто улыбающиеся клыкастые старички, что перед смертью от твоего меча щупают тебе ляху, проверяя на упитанность…

– Хм-м-м… – Бом снова уронил руку на спину задергавшегося Храбра. – Путников жрут, значит…

– Острое они жрут! – ерзающий Храбр сместился ко мне. – У них очень острая еда – жжет как огонь! Я знаю – собирал для одного такого вот старичка с улыбкой какие-то настолько острые горные дикие перчики, что одна их крупинка убивает стадо бизонов. И да – они мажут смесью перцев камни, давят о них гусениц и облизывают – что-то вроде паштета…

– Паштета, – повторил полуорк, неохотно убирая когтистую лапу с плеча алхимика. – Ну, проверим все варианты, да?

– Иди камни облизывай!

– Да я уже все облизал…

– А вон тот серый обломок пробовал?

– Пробовал. Ну что? Поделишься литром крови с голодным другом?

– Нет. Но по дружбе могу плюнуть тебе в тарелку…

– Я тоже могу! – оживился Док.

Привстав, я прервал их яростный диспут:

– Смотрите!

Одинокое Древо, как я теперь мысленно именовал его, потянулось навстречу ветви, растущей к нему с другого «берега». Начало растить точно такую же «руку» с подрагивающими на конце подобно пальцам длинными цветочными лианами. Эта часть моста светилась насыщенным синим. Через полминуты между тянущимися друг к другу ветвями осталось не больше пятнадцати метров.

Еще через десять секунд дистанция съежилась до десяти метров.

Теперь уже примерно шесть-пять…

Теперь точно пять и…

Взметнувшиеся из клубящегося внизу тумана полыхающие энергетические щупальца выстрелили вверх, с яростью ударили по почти коснувшимся друг друга ветвям, опутали и резко рванулись вниз, с влажным треском круша и обламывая древесный мост. Вся конструкция обрушилась за считанные мгновения. Дольше всего сопротивлялась та часть, что была выращена Одиноким Древом. Из обломанных куцых отростков в пропасть водопадами хлынул древесный сок, и там, где потоки касались тумана, жадно затанцевали десятки щупалец поменьше. Струи быстро иссякли, обломанные ветви поникли, а по Страннорослой Пуще пронесся долгий и очень горестный стонущий вздох, поднявший нам волосы дыбом и пустивший мороз по спинам.

Был мост – и нет моста.

– Я бы перепрыгнул, – заметил вставший Бом, глядя на опавшую ветвь и задумчиво почесывая щетинистый подбородок. – Или зашвырнул бы на другой конец Роса, а он подхватил бы меня арканом.

– Весь мост обрушился, – напомнил я.

– Но эта сторона обрушилась позже, – напомнил он. – Секунд на семь-восемь.

– На девять, – сказал Храбр. – Я тоже считал.

– А я просто ужасался, – мрачно заявил Док. – Не знаю, как вы, а я точно не добегу. Надеюсь, вы сейчас чисто гипотетически рассуждаете, и мы не собираемся в гости к тому гигантскому дереву?

– Фуунг, – произнес я, отправляя это слово в черную пропасть, что начиналась в сантиметрах от моих ступней. – Фуунг Сладкоядый.

– Ага, – уперев руки в бока, Бом глядел только на Древо. – Где еще может обитать описанная Акмэром злобная мерзкая тварь? Самое для нее место…

– Даже если он там… Вы верите, что мы сможем его убить? – Док скептически осмотрел нас по очереди. – Вы, задохлики? Ребят… вы же понимаете, что Фуунг просто не может быть легким противником. Будь он простым монстром, Акмэр даже не упомянул бы его.

– Осмотримся тут, частично обойдем пропасть, – предложил я. – Убьем столько ос, сколько сможем, и посмотрим, что они нам дадут в плане опыта и добычи. Разберем набранные из личинковых ям трофеи. Засечем, как часто начинает расти этот мост, и один он или их несколько. Поищем другие способы перебраться через провал. А потом уже будем решать. Времени у нас полно, раз уж решили стать бессонными зомби Вальдиры.