Закладка вирусных мин продолжалась почти сутки. И к вечеру накануне дня голосования на компьютерах несчитанного количества русскоязычных пользователей Интернета самопроизвольно запустился видеоролик с наглыми излияниями главного прокурора Алтайского края.

Разбираться в том, кому верить, а кому нет, электорат, как обычно, не стал. И воскресное голосование на городских избирательных участках окончательно уничтожило амбициозные планы кандидата Бурыгина. Этой ночью за бутылкой коньяка он принял решение.

– Я, конечно, представитель закона, – сказал он, чокаясь с зеркалом, – и в этом моя сила. Но иногда и закон бывает бессилен. А проблему надо решить.

Ему не спалось. А утром в понедельник к нему из следственного изолятора привели человека в наручниках. После получасового диалога арестованный уже со свободными руками вышел из прокуратуры и исчез в неизвестном направлении.

О том, где это неизвестное направление находится, кроме него знал только служитель закона Бурыгин.

Отпраздновать победу Саргасов и Чеботарев решили в ресторанчике «Сказка» на Калинина. Они пили пиво, взахлеб передавая друг другу впечатления от проведенной операции. Увлеченные победными тостами, они не обратили никакого внимания на небритого мужчину в кожаной куртке. Тот сел за свободный столик у окна и заказал минеральную воду, периодически поглядывая на веселящуюся парочку приятелей. Он никак не отреагировал на пьяное дефиле Чеботарева в сторону туалета. Но, когда настала очередь Саргасова, не спеша встал и пошел следом. Войдя, он прикрыл дверь и сунул руку за пазуху.

Бурыгин еще сомневался. Ему впервые приходилось решать проблемы таким кардинальным и рискованным способом. Он сидел на своем рабочем месте в состоянии нервозной задумчивости. Другого способа устранить постоянно возникающее на его пути препятствие не находилось. Он не был уверен, что удастся что-либо доказать. К тому же в этом случае пришлось бы показывать следствию материалы «группы минус», что могло скомпрометировать претендента на место в парламенте. А расправляться с хакером в камере после смерти корреспондентки тоже казалось неразумным.

В кабинет зашел Корчуганов.

– Антон Олегович, московские планы, наверное, будем сворачивать. Пока здесь?..

– Еще чего! – возмутился очнувшийся Бурыгин. – Какой-то сопляк развалит мои планы? Ты что думаешь, Никита, меня так просто можно остановить? Эх, Корчуганов! Выборы – это лишь один из путей к цели. Если я решил переехать в Москву, я перееду! А ты поедешь со мной. Московский проект форсируем, – прокурор сделал задумчивую паузу. – И я даже знаю как!

Он быстро набрал номер телефона:

– Это я. Не успел еще?

Взорвавший тишину телефонный звонок вывел Саргасова из транса. Стоя у писсуара, он скосил нетрезвые глаза в сторону и увидел незнакомца, с неудовольствием достающего телефон.

– Слушаю. Нет еще. А наш договор? Хорошо, – металлическим голосом проговорил тот в трубку.

Саргасов вернулся за столик, и победное празднование продолжилось.

Быстро завершив телефонный разговор, Бурыгин улыбнулся, как человек, нашедший идеальное решение. «Сделает для меня дело, тогда и закончим разговор», – решил он. Затем набрал номер Корчуганова:

– Никита, тащи сюда своего хакера. Дело есть.

Позже, когда свет в окнах в домах барнаульцев начал гаснуть, черный «Лэндкруизер» прокатился по опустевшему Ленинскому проспекту и, свернув в переулок, остановился. К автомобилю подошел молодой человек в черной кожаной куртке и меховой кепке и молча забрался на переднее пассажирское сиденье.

– Объект тот же, – сказал сидящий за рулем Бурыгин, протягивая распечатку. – Вот адрес. Подготовься пока. Придет время – дам сигнал.