Неман сидел на койке и смотрел перед собой, освещаемый светом каюты.

– Васко, – равнодушно позвал он.

– Капитан.

– Открой окно и выключи свет.

Тут же свет каюты погас, а экран в стене зажегся разноцветными полосами, которые струились справа налево по пути следования корабля через туннель. Экран проецировал в каюту все то, что сейчас происходило за бортом «Гепарда». Неман повернул голову, чтобы следить за тем, как полосы туннеля различных цветов текли ручьями к хвосту корабля. Эта радуга была невероятна сама по себе. Разглядывая ее, Неман вспомнил, как он впервые попал в подпространство.

Это было не совсем давно, хотя с каждым днем казалось, что произошло это событие в другой жизни. Тогда Неман был не самостоятельным контрабандистом, а обычным членом экипажа на одном из кораблей типа «Мечтатель» у Константина, который взял парнишку к себе, разглядев его талант. Тогда Неман точно также сидел в своей маленькой каюте на «Розе Ветров» и зачарованно смотрел на экран, размазывавшийся такими же разноцветными струями туннеля. После красных песков Марса, однообразных районов куполов, суровости шахт, эта картина юноше казалась самой прекрасной из всех, что он видел. Даже его сны и воспоминания о Земле были не так хороши, как то, что происходило во время полета корабля в подпространстве в первый полет. Неману казалось, что ожила магия, о которой рассказывали детские сказки. Конечно, со временем все это превратилось в рутину, но подобного чувства чуда Неман больше не испытывал, хотя побывал во многих удивительных мирах.

– Васко, сыграй что-нибудь из моего любимого.

Каюту начала наполнять музыка. Сначала скрипка тихо плакала где-то рядом, возвращая мысли Немана в реальность. Затем фортепиано начало перебирать ноты. Эта музыка всегда помогала Неману собраться с мыслями в моменты, когда он уходил из настоящего очень далеко.

Через какое-то время захотелось проверить гибискус. Неман вышел из каюты, дверь за ним бесшумно закрылась. На кухне горел свет, но другие две каюты были закрыты. Корабельные часы показывали три ночи. Неман вошел в пустую рубку, где только гибискус, стоящий на своем месте под лампой, шевелил листвой. За иллюминатором наблюдалась та же картина, что и на экране каюты. Корабль разрезал подпространство свои телом, набрав сверхсветовую скорость.

Капитан взял леечку с водой и присел рядом с гибискусом. Его цветки таращились на рубку большими глазами, все время удивляясь чему-то. Неман начал поливать растение, поглаживая его. Журчание воды успокаивало. Струя падала на сухую почву, собираясь в капли во время короткой схватки с землей, и уходила вниз, к корням.

– Ну что, приятель, как тебе наши пассажиры?

Растение молчало, но колебало ветвями, стараясь описать свои эмоции с помощью жестикуляции.

– Мы летим домой, – тихо продолжил Неман. – Увидим место, откуда и я, и ты родом. Ты сможешь познакомиться с другими растениями, а я наконец-то смогу избавиться от этих навязчивых снов о Земле и, быть может, найду на ней что-то такое, что поможет мне жить дальше, но чуть легче.

Гибискус одобрительно закивал своей верхушкой, наклоняясь к человеку, который вылил остатки воды в горшочек.

Внезапно Неман услышал характерный звук шагов – кто-то хромал по коридору. Человек обернулся к выходу. В дверях стояла заспанная Таркелья. Одета девушка была в пижаму, которая никак не гармонировала с царящей вокруг атмосферой космического странствия, пропитанной железом, темнотой и отсутствием жалости к путешественникам.

– Не спится? – как можно вежливей спросил Неман.

– Нет.

Девушка, прихрамывая, подошла ближе и опустилась на колени перед растением с противоположной стороны горшка.