– Это далеко? – спросил Морис Бэйтс, морщась от звука его голоса.

– Тюрьма Сото дель Реаль находится в сорока километрах к северу от Мадрида.

– Я жду вас, – принял решение Морис Бэйтс. – Сам я сегодня не рискну сесть за руль, так что поедем на вашей машине.

Автомобиль адвоката подкатил к отелю уже через пять минут. Морис Бэйтс вышел через пятнадцать, и все это время Антонио Рамирас периодически подавал короткие сигналы, изнывая от нетерпения. К нему уже направился разозленный полицейский, когда Морис Бэйтс сел в автомобиль, и тот, сразу набрав скорость, помчался по Гран Виа, лавируя между другими машинами и почти чудом избегая столкновения.

– Я люблю быструю езду, – спокойно заметил Морис Бэйтс. – Но за городом, где нет полицейских и можно не так строго соблюдать правила дорожного движения. Если вы не возьмете себя в руки, то мы попадем в аварию или вас арестуют, и встречать Ламию Ламиани мне придется одному.

Довод подействовал, и Антонио Рамирас снизил скорость и даже сменил стиль езды, покорно следуя в веренице выезжающих из Мадрида машин. Его нервное возбуждение теперь выражалось только в потоке слов, который он обрушил на Мориса Бэйтса.

– Вы никогда не были в тюрьме Сото дель Реаль? – спросил он. И, не дожидаясь ответа, начал рассказывать. – Это не одно здание, а целый городок, огражденный высокой бетонной стеной от окружающих его полей и протекающей неподалеку реки. А над всеми блоками, в которых содержатся заключенные, возвышается сторожевая башня. Вы увидите ее еще издали. Мне всегда хотелось забраться на ее смотровую площадку и взглянуть на окрестности.

– Нет ничего проще, – заметил Морис Бэйтс. – Совершите преступление. Вас отправят в эту тюрьму. И вы сможете осуществить свое желание.

– Заключенных на эту башню едва ли пускают, – не поняв шутки, возразил ему адвокат с самым серьезным видом. – А вообще-то их жизни в тюрьме Сото дель Реаль можно даже позавидовать. В тюремных блоках в основном двухместные и одиночные камеры, и все они оборудованы собственным санузлом. Как вам это, а?!

– Впечатляет, – кивнул Морис Бэйтс. Он не слушал адвоката, а думал о своем, иногда кидая реплики, чтобы поддержать разговор.

– Заключенные имеют возможность работать в производственных мастерских, а желающие учатся в школе, посещают библиотеку и спортивный комплекс с бассейном, – восторженно продолжал Антонио Рамирас. Он был похож на риэлтора, который пытается продать клиенту загородный дом. – Здесь есть даже свой детский сад для женщин, отбывающих срок вместе с малолетними детьми. Не случайно тюрьма Сото-дель-Реаль считается образцовой. Мне стоило больших усилий, чтобы Ламию перевели сюда.

Сказав это, он посмотрел на Мориса Бэйтсан с таким видом, словно ожидал от него похвалы.

– Испанцы имеют удивительную способность – они восхищаются всем, что есть в их стране, даже тюрьмами, – сказал с усмешкой Морис Бэйтс. – Стоит ли удивляться, что именно в Испании столько веков процветала инквизиция.

Антонио Рамирас бросил на него неодобрительный взгляд. Но не стал спорить, потому что увидел сторожевую башню, показавшуюся вдали. Он жестом указал на нее Морису Бэйтсу.

– Чем-то она напоминает мне библейскую Вавилонскую башню, – заметил тот. – Интересно, сколько заключенных содержится в этой тюрьме?

– Свыше полутора тысяч, – мгновенно ответил адвокат. Казалось, он знал об этой тюрьме все, что только было возможно. – Каждая четвертая из них – женщина.

– Есть иностранцы?

– Должны быть. Помнится, в газетах писали, что судья отправил сюда сбежавшего из своей страны русского олигарха, заподозренного в отмывании денег и неуплате налогов уже в Испании. Да и Ламия, насколько мне известно, не испанка.