Так проходили годы, так складывалась жизнь. Они и не заметили, как пришло время думать о грядущем Мишином распределении и о бытовой стороне будущей совместной жизни. Юрий Викторович и Ирина Васильевна, некогда опасавшиеся раннего брака, теперь уже недоумевали, почему Миша тянет с предложением.

Видя, как из-за этого расстраивается дочь, Юрий Викторович однажды решил вмешаться и, когда семья собралась по случаю двадцатидвухлетия Марьяны, задал потенциальному зятю вопрос про женитьбу. Марьяну сильно взволновало, что же ответит её Мишенька, ведь сама она не решалась обсуждать с ним столь щепетильную тему. Миша, будучи уже настоящим военным, ответил спокойно и рассудительно, сказав, что сначала нужно дождаться распределения по службе, и, как только все станет ясно, они сразу же сыграют свадьбу, при этом он взял Марьяну за руку и ласково посмотрел ей в глаза. Отца удовлетворил данный ответ, у Марьяны тоже отлегло на сердце, но где-то глубоко в душе ей все же было обидно, что столь важный, даже сакральный для любой девушки момент решается вот так обыденно, чуть ли не на кухне, между скучными разговорами о погоде и вчерашнем футбольном матче. Марьяна совсем не так все себе представляла, в её голове рождались совсем иные картины, они скорее напоминали сюжеты величайших любовных романов, ей ненароком вспомнилось предложение, сделанное Левиным своей возлюбленной Кити, но, конечно же, она понимала, что жизнь разительно отличается от того, о чем пишут в книгах, иначе эти незамысловатые, лишенные драмы и чувств сюжеты никто бы не стал читать.

Вспомнился Марьяне и тот День рождения, когда ей исполнялось шестнадцать лет. Казалось, что прошла целая жизнь с того незабываемого момента и их первого с Мишей поцелуя. Она размышляла о том, как сильно он переменился за эти годы, но все объясняла банальным взрослением, ведь они уже не были детьми, а как хотелось бы сохранить в душе этот трепет восторженного, на все отзывающегося детского сердца. Миша стал с нею менее ласков, но был все таким же благородным и надежным, за что она и полюбила его.

Как-то раз, когда они весенним выходным днем гуляли по проспекту Мира, Марьяна в шутку предложила зайти в ювелирный и просто ради интереса посмотреть обручальные кольца. Мише очень не понравилась эта легкомысленность, он разозлился и с неприкрытым раздражением начал говорить о том, что сейчас ему совсем не до этого, у него и без того много проблем. Не ожидая такой реакции, Марьяна все же понимала, о чем идет речь: на службе с близким Мишиным товарищем произошла какая-то крупная неприятность, дело было настолько серьезным, что ему грозило даже отчисление. Миша не рассказывал ей всех подробностей, но и без того она чувствовала, как сильно он переживает за друга. Эту вспыльчивость, холодность и раздражительность она объясняла тяжелым жизненным периодом, который им двоим нужно было просто пережить, ведь как сказано в клятве: «и в горе, и в радости». А через несколько месяцев, в самом начале лета, шестого июня, в два часа пополудни он её бросил.

Миша приехал к Марьяне в общежитие. Она была в комнате одна. Воспользовавшись случаем, он бесцеремонно заявил о том, что им нужно расстаться, что они совсем разные люди и хотят абсолютно разных вещей. Марьяна не могла поверить своим ушам. В ту секунду, когда Миша произнес эти страшные слова, у нее от потрясения закружилась голова и потемнело в глазах, непроизвольно полились слезы. Она не могла выговорить ни слова: сердце в груди забилось так бешено, что у нее перехватило дыхание. Несчастная Марьяна несколько минут находилась в жутком оцепенении, которое было сродни смерти.