– Мне нечего бояться. Я Граффиас! Мне задушить змею по силам.

– Многие из нашей династии головы сложили на поле брани. Виной тому – ярость. В нас течёт кровь могущественных волков. Она может возвысить или погубить. Настали новые времена. Ум теперь важнее силы. Мне дорогого стоило признать это. Следи за врагами, учись у них и победишь.

– Понял, – развалился на кровати оборотень. – Мне нужно вести себя сдержанней, и тогда я размажу ушастого по рингу.

– Наносить ему сильные увечья я запрещаю, – рыкнула Матильда.

– Как тогда биться? – нахмурился Конан.

– Я вырубила бы эльфа с первого удара, – хмыкнула оборотниха. – Его поражение поднимет твой авторитет в глазах подданных. Но, если убьёшь Лавриаля Снэика, нам не миновать войны с Хионфлором.

– Ладно, – отмахнулся оборотень. – Я и без ваших наставлений лучший воин!

– Забудь о спеси, – шикнула Матильда. – Сосредоточься на технике боя. Каждый удар должен быть чёток и силён. Постарайся не оставлять на теле эльфа следов. Он ведь прибыл к нам с мирным посольством.

– А мы ему по морде надавали! Ха-ха!

– Не празднуй раньше времени. В конце дуэли веди себя вежливо независимо от того, победишь или проиграешь. Мы должны демонстрировать хоть изредка аристократические манеры, чтобы неженки из соседних земель не считали нас варварами. Это вредит экономике. Лорды севера, запада и востока боятся сотрудничать с теми, кто может перегрызть им горло. И главное, перед боем не пей.

– Всех радостей хотите меня лишить? – вспыхнул Конан. – Любовницу отправили куда подальше, пить запрещаете, ругаться не разрешаете, битву превращаете в школу танцев юных леди! Чёрте что! Я уже начинаю думать, что я святой!

– Удачного боя, – пожелала оборотниха.

Оборотень дождался, когда за ней закроется дверь, и завопил:

– Стража!

В покои незамедлительно вбежало два воина. Конан обрадовался их визиту и заявил:

– У меня настроение хорошее. Эльфа сегодня убивать буду! Принесите что-нибудь пожрать. Например, поросёнка. И бутылку вина. И позовите девушек из дома удовольствий. Хочу есть и развлекаться! Я выслушал до конца нудную речь нудной тётки. Нужно поскорее забыть её. У меня самого не получится. Надо, чтобы помогли. Ха-ха-ха! Что стоите? Свободны.

Стражники вышли. Их злило, что Конан не отказывает себе в удовольствиях, хотя подданные голодают. Словно прочитав мысли воинов, оборотень крикнул:

– Подниму бокал за голодающих королевства, когда упаду на пол, сытый и захмелевший!

Стражники вздохнули и поспешили раствориться в извилистых проходах замка. Тени от рыцарских доспехов падали на чучела медведей, создавая мрачную атмосферу. Головы львов, прикреплённые к стенам, угрожающе скалились. Свечи дрожали в лампадах.

Янина, сидя в покоях Лавриаля, уговаривала его отказаться от дуэли. Когда поняла, что он не намерен отступать, попросила беречь себя. Она была готова умолять ненавистного мужа пощадить эльфа, если бы не знала, что сострадание, как и порядочность, Конану не свойственны. Принцессе оставалось только молиться, чтобы духи сохранили Лавриалю жизнь. В них она пока ещё верила.

За помощью высших сил Янина отправилась в храм Четырёх Стихий вблизи Наккара. Стражники сопровождали её. Около храма она встретила всадника. Он поднял забрало, и принцесса узнала Рольфа Граффиаса.

– Зря надеешься на помощь духов, – произнёс юный оборотень. Его смуглое лицо сурово хмурилось. – Большинство лордов ставят на моего родственничка. Он осёл, но сражаться умеет.

– Злорадствуешь, как и леди Матильда? – уточнила Янина.

Её усталость, страх и боль бросились в глаза Рольфу. Он невольно смягчился: