Стражники принесли пьяного Конана из борделя. Он улыбался. Опухшее лицо кривилось, напоминая маску. Слюни текли по его подбородку. Промокшие в лужах сапоги оставляли на полу след грязи. Запах алкоголя перебивал аромат цветов в вазах.

Матильда выругалась при виде племянника. От желания прибить его её затрясло. Она ударила Конана по лбу и разорвала шляпу, в которой он был. Оборотень обхватил голову и свернулся клубком на кровати.

– Зачем попёрся в бордель в первую брачную ночь? – закричала правительница юга. – Ещё и шлюху, с которой спал, задушил. Отвечай, дурак! Янина невинна. Она может обвинить тебя в неспособности подарить наследника, опозорить нас и уехать!

– Мне казалось, вы поладили, – проговорил Конан.

– У правителей друзей нет, – фыркнула Матильда.

– Принцесса думает по-иному, – хмыкнул оборотень. – Даже я заметил. Она глупа для интриганки. Ей ни к чему вредить тебе.

– Нашёлся заступник! – усмехнулась оборотниха. – Мозги проспиртовал окончательно.

– Хватит, тётя, – простонал Конан. – Голова раскалывается! Проявите уважение к родственнику.

– Пил и сношался всю ночь, а теперь требуешь уважения, – возмутилась Матильда. – Наглец!

– Янина отказалась от выполнения супружеского долга! – рявкнул оборотень. – Она захлопнула передо мной дверь! Что мне оставалось делать?

– Бесстыжий, придумал байку и думаешь, я поверю? – оскалилась оборотниха. – Как мне не повезло. Племянник алкаш, бабник и повеса!

– А говорят, у короля тётка самая вредная, – проворчал Конан.

Матильда кинула в него подушку. Оборотень нагнулся, чтобы уклониться, и его стошнило на ковёр. Правительница брезгливо сморщилась.

В покои вбежал стражник.

– Ко двору прибыла леди Авелина Яронг-Граффиас, – оповестил он.

– Что здесь делает моя мама? – уставился на воина Конан. – Она не собиралась приезжать в ближайшие месяцы.

– О причинах визита не осведомлён, – поклонился стражник.

Непослушными руками Конан начал разглаживать одежду. Матильда ударила спинку кровати и ринулась в тронный зал.

Смуглая оборотниха шестидесяти лет лицемерно улыбнулась, увидев родственницу. Каштановые волосы рассыпались по её плечам. Кристаллы на кожаном платье зазвенели, как колокольчики на пальцах магов, погребённых заживо.

– Где мой сынок? – протараторила Авелина. – Я волновалась! Уже успела пожалеть, что уехала к волшебным водопадам поправить здоровье. Сыночек в порядке? Покажите его!

Правительница оборотней раздражённо скрипнула зубами. Конан, шатаясь, зашёл в тронный зал.

– Сынок! – бросилась к нему леди Яронг. – Как ты? Похудел, осунулся. Подожди… Ты выпил? Тебе нельзя, дорогой! Матильда, почему не уследили? Конан ещё ребёнок.

– Мама, – попытался возразить оборотень.

– Не перебивай! – сжала его в объятьях Авелина. – Кто, кроме меня, позаботится о тебе? Ты халатно относишься к здоровью. Себя не бережёшь! У тебя круги под глазами. Не выспался! Бедный мой, иди отдохни. Мне с леди Матильдой переговорить нужно.

– Хочу послушать ваш разговор, – заупрямился Конан.

– Нельзя, – потрепала сына по щеке леди Яронг. – Попытайся заснуть. Я подойду позже. Буду охранять твой сон.

Оборотень заулыбался и ушёл. Внимание к себе ему нравилось, хотя иногда напрягало. Матильда осталась наедине с Авелиной. Любовь к детям – единственное, что объединяло их.

– Прошло много лет со смерти моего брата, вашего мужа, – молвила правительница юга. – Вы постарели. Но глаза по-прежнему выдают ваши амбиции.

– Не путайте меня с мятежным супругом, – улыбнулась леди Яронг. – Адольф всегда отличался непокорным нравом. Поэтому они с Гарольдом и враждовали. Я же другая. Мысли мои занимает только Конан. Будь проклята война с северянами, отнявшая у меня шестерых сыновей!