А я же… пойду, пожалуй, и посмотрю, что из этого выйдет.

***

Среди фонарей мелькали тени случайных прохожих. На площади было людно. Торговцы не собирались закрывать свои лавочки, предлагая горожанам приобрести по разумной цене: расческу, использованную зубную щетку, половину рулона туалетной бумаги, попахивающие мидии, доски, гвозди, пакетики чая, покрытый пятнами матрас, книги. Ничего интересного, подумает каждый, и будет прав. Но несмотря на столь скучный хоть и богатый ассортимент, шла оживленная торговля. Горожане обменивались безделушками, торговались, спорили, присматривали для себя что-нибудь необычное в груде хлама, болтали. Разговоры оживляли Стоки, наполняли поселение жизнью. Можно было решить, что никаких проблем нет. Закрыть глаза, чтобы не видеть разруху, и просто слушать, слушать их. Шум жизни. На меня старались не обращать внимания, хоть и было заметно, как отходят в сторону, стоит только мне приблизиться. Как затихают разговоры, как на меня устремляются взгляды, а житейские обсуждения сменяются на недовольный ропот. Тем не менее, все шло вполне нормально.

Я прогуливался мимо палаток с барахлом, приглядывая что-нибудь интересное. Но, естественно, ничего не попадалось на глаза. Рассматривал весьма неожиданные вещи типа фарфоровой статуэтки гуся, одноглазой розовой волосатой игрушки, бубновой шестерки, пакетика грязи, которая, по заверению продавца, излечит любые болячки. Да, главное верить. Но стоит пройти дальше от лотков с абсолютным барахлом, как окажемся в той части торговых рядов, где продают еду. В большей степени, здесь даже пахло приятнее, да и толпа заметно возросла в количестве. Но тухлыми мидиями пованивало, стоило подойти к плесневым бочкам поближе. Было грустно наблюдать, как наскребают последние монетки, чтобы купить хотя бы краюшку черствого хлеба. У самого в животе пусто, как, собственно, и в карманах. Хоть шаром покати. Если вывернуть карманы в штанах оттуда вылетит моль вместо пары позолоченных монеток. Обидно. Герой без дома, без средств, голодный и уставший от жизни. Герой, которого заслуживают Стоки. Такой же, как и все здесь. Неприкаянная душа, старающаяся протянуть до завтрашнего дня. Однако, пора прекращать жалеть себя.

– Я не буду продавать ничего… человеку. – процедил сквозь зубы старый крыс с проплешиной на пол головы, пересчитывая в руках мелочь, когда я остановился рядом с палаткой, где продавались жаренные тараканы, -Иди мимо.

Я не успел ничего ответить ему, как перебил другой голос.

– А я вот с радостью продам. Иди. Иди сюда.

Послушавшись, подошел к соседнему лотку.

– Торговля есть торговля. Для нее нет расы, нет пола, нет предубеждений. Все просто. Кто-то продает, кто-то покупает. А он, – деловитого вида крыс в шляпе махнул в сторону своего соседа по торговому ряду, – Расист. Пусть дальше ТРАВИТ жителей своими больными тараканами.

– Что ты сказал? – вытаращил глаза плешивый, но ответа не дождался. Крыс в шляпе не удостоил его вниманием.

– Так, о чем это я… Ах, да, выбирай, покупай. Что больше нравится, чего больше хочется? Взгляни. Все свежее, все вкусное. Из Верхних земель привезенное лично мною.

– Ты из бегунов?

Крыс улыбнулся.

– Я – Фез – вольный торговец. – Он снял шляпу и поклонился.

– Из тех, кто не собирается помогать мирным жителям? Барыга?

– А вот это было обидно. Я ведь не альтруист, не меценат. Я такой же житель этого прогнившего мира, как и прочие. И как остальные, просто стараюсь выжить. Торговля – это торговля. Так ведь? Риск для жизни должен окупаться. Тем более, в отличии от этого СТАРОГО ПЕРДУНА, мои цены весьма разумны. Я всегда готов пойти навстречу покупателю. Ведь клиент всегда прав. Неужто все это делает из меня барыгу?