Вот теперь я совсем ничего не понимаю.

– “Кто согласится по своей воле обнулить Силу собственных заклинаний? Да и зачем?”

– “По слухам, после применения Стирателя у мага меняются расположенности изученных заклинаний. Одни увеличиваются, другие уменьшаются, но в целом изменения идут на пользу. В плюс.”

– “Кажется, понял. Этот артефакт полезен для того, кто выучил очень нужное для себя заклинание, а оно оказалось с отрицательной расположенностью. Тогда есть шанс, что Стиратель это изменит.”

– “Верно. Если расположенность отрицательная, хоть сотню тысяч лет проживи, выше нуля она не поднимется. А если Стиратель сделает её положительной, хотя бы на одну сотую или даже тысячную, со временем это заклинание станет в те же сто или тысячу раз Сильнее.”

Довольно рискованно. А вдруг не сделает? Ещё раз сбрасываться? А сколько там зарядов? Вряд ли Система расщедрилась. Так можно остаться у разбитого корыта. Да и цена за такой риск слишком высока.

В общем, как по мне, артефакт не особо полезный, но сам факт, что он способен менять то, что обычными способами недостижимо, делает Стиратель легендарным объектом в глазах магов.

– “Но в этом стишке явно идёт намёк на то, что Стиратель может обнулить мага на любом расстоянии сколько угодно раз, и без всяких приятных бонусов. Как и без согласия цели артефакта.”

– “Да. Это стихотворение ещё бездарнее, чем кажется изначально, – дал жестокую оценку Дедион. – Да и вообще, кроме работы прошлогоднего победителя здесь даже почитать особо нечего.”

Довольно жёстко Дедион оценил творения местных поэтов.

Но я не обратил внимания на его слова. Меня в этот момент посетило неприятное чувство: будто ты что-то забыл сделал, но не помнишь, что именно. Разум в ступоре: пока не вспомнит забытую мысль, ни о чём больше думать не хочет, но вспомнить её никак не получается.

Эта мысль крутилась в Разуме, но я всё никак не мог поймать её за хвост.

– Мужчина?

Что-то очень важное, но никак не понять, что именно.

– Мужчина!

Нужно успокоиться и собраться. Когда эта мысль появилась? На что я так отреагировал?

– Мужчина!!

Я аж подскочил!

– Наконец-то! Можно мне почитать? – поинтересовалась стоящая рядом молодая девушка.

– Да-да, конечно, – отошёл я от витрины.

Оказалось, что в своих раздумьях я встал так, что никому не давал возможность подойти ближе и почитать работы конкурсантов на этой витрине.

– Простите, я вас напугала? – неожиданно спросила та же девушка.

Выглядела она при этом так, будто совершила самую ужасную в мире ошибку.

Очень обеспокоенно.

С чего бы это?

– Только если немно… нет-нет, всё полностью в порядке! – переобулся я на середине ответа.

А всё потому, что опустил взгляд и увидел… живот.

Она была беременна, причём срок был солидным. Не удивлюсь, если пополнение в её семье случится на этой неделе.

– Вы меня простите! Я как-то не подумала!

– Нет-нет, это вы меня извините! Встал столбом на пути.

– Ну что вы, со всеми бывает.

– Да всё действительно в порядке!

Мы стояли напротив друг друга и поочерёдно бесконечно извинялись и кланялись.

Как два попугая.

В какой-то момент я поймал себя на мысли, что меня заклинило, и я уже не могу остановиться.

Остановилась она, со словами: “Ой, теперь мы остальным мешаем!”

Вокруг нас действительно собралась небольшая группа посетителей, смотревших на нас как на… неважно.

Чтобы никому не мешать, мы вышли на улицу, продолжая бесконечно извиняться и раскланиваться. Когда мы оба раз по пять извинились за то, что вечно неуместно извиняемся, я понял, что пора этот ужас заканчивать.

Как-то так у меня завязался разговор с Фисторией. Так её звали. В конечном итоге я вызвался проводить её до дома, хотя жила она буквально за углом. Она же в ответ пригласила меня на чашку сока. Да, на Катиноле приглашают выпить сока, а не чаю. Соки бывают самые разные, в зависимости от того из каких ягод, фруктов или плодов они сделаны.