В этот момент Дани и человек с фонарем обменялись выразительными взглядами – возможно, беспокоились, кто им заплатит, если с Джорджем вдруг произойдет… смертельный несчастный случай, например.

Клерк водрузил очки на нос и поднялся на ноги с помощью Анны и мужчины с фонарем. Дани же пошла обратно к вознице. Вытащив кошель из кармана куртки, она передала его Джону, и монеты тихонько звякнули.

– Этого должно хватить на всю поездку, – сказала мошенница. – Будь осторожен, Джон.

– Как всегда, мисс Дани.

Тут парочка забралась в экипаж, и Дани придерживала им дверцу. Потом, заглянув внутрь, проговорила:

– Помните, что я вам сказала? Вы братья и направляетесь на каникулы на север Шотландии. Джон скажет, когда можно будет переодеться в более подходящие наряды. И тогда вы – мистер и миссис Дженнер, едете навестить родственников. Не отклоняйтесь от моего плана, он всегда срабатывает. Все понятно?

– Да-да! Большое вам спасибо! – послышался голос Анны.

– Не за что, дорогая. Надеюсь получить от вас известия по возвращении. И не стесняйтесь рекомендовать нашу маленькую книжную лавку знакомым. По секрету, разумеется.

Тут блеснули очки жениха, и раздался его голос:

– Конечно, мисс Грин. Еще раз огромное спасибо за помощь.

– Да-да! И поезжайте уже!

Дани закрыла дверцу экипажа и хлопнула по ней, подавая кучеру сигнал ехать. Когда карета тронулась с места, мошенница с улыбкой сказала:

– Счастливый конец, верно, Ху?

Мужчина с фонарем ответил ворчанием, и Дани, закатив глаза, воскликнула:

– Честное слово, Хуберт Толлман, ты способен на что-нибудь, кроме ворчанья?! За те два года, что я тебя знаю, ты, кажется, лишь однажды сказал что-то внятное.

В ответ на молчание миниатюрная женщина издала протяжный вздох и спросила:

– И каким образом такая болтушка, как Аннабель, связалась с тобой, а, Хуберт?

Ответа снова не последовало, и Маркус увидел, как парочка исчезает во тьме. Он оставался на месте, дожидаясь, когда стихнет стук шагов, затем покинул свое укрытие и тщательно осмотрелся. Маркус не знал, как отнестись к событиям, свидетелем которых он стал, но одно он знал точно: ему следовало выпить.

Все, что есть в моем замке, – твое

Еда, огонь, постель, вино.

Но если розу с куста сорвешь,

За кражу наказание понесешь!

«Красавица и Зверь»

Раздался шум, сопровождаемый звоном стекла, и Дани высунула нос из-за газеты с колонкой светской хроники – высунула ровно настолько, чтобы увидеть свою подругу, сбегавшую по лестнице. Морковно-рыжие волосы Аннабель торчали в разные стороны, а платье белого муслина было залито чаем. На нижней ступеньке она топнула ногой и издала что-то вроде фырканья.

Дани повезло, что газета скрывала ее лицо; она сомневалась, что дражайшая Аннабель оценила бы скривившую ее губы улыбку.

– Я нахожу поистине выдающимся, что твой муж умудряется избегать разговоров, даже находясь на смертном одре, – заметила Дани.

Карие глаза Аннабель гневно сверкнули.

– Ох, если б это было правдой! Он просто большой ребенок. Даже малыш Саймон ведет себя лучше, когда у него жар. А у этого – только насморк!

– Но у него самый громкий насморк, какой мне доводилось слышать. Он для этого экономит на словах? – спросила Дани с усмешкой.

И в тот же миг словно гром катился по лавке – это Ху, муж Аннабель, снова чихнул. Аннабель же вновь топнула ногой и тяжко вздохнула.

– Могу я предложить ему настойку опия? – осведомилась Дани.

– Ху не хочет ее принимать. Я пыталась напоить его насильно, и мы из-за этого поссорились.

– Спор состоял из мрачных взглядов?

– Ты что, помрешь, если проявишь ко мне хоть немного сочувствия?