История четырнадцатая: И больше никогда!

Театральная деятельность в институте не ограничилась показом единственного спектакля «Как найти парня за десять дней…»8. Еще в одном интересном мероприятии мне довелось принять участие. Была на нашем курсе одна любопытная дисциплина – «Выразительное чтение». Там нас учили не только читать, но и анализировать тексты, и «проигрывать» их по ролям. А вела курс Инна Лолиевна Шолпо.

И вот однажды в качестве задания была дана постановка фрагмента из произведения Шекспира. Моей «команде» достался «Гамлет». Мы рьяно взялись за дело, «назначив» Гамлетом моего друга, а Клавдием меня.

И вот настал день, когда мы показывали нашу работу перед всей группой. Отговорил свое Гамлет, погиб Полоний, попричитала Гертруда. Настал выход Клавдия с длинным и красивым монологом.

Зазвучала музыка Дмитрия Маликова: патетичная и до жестокости красивая. Я вышел на сцену и, оставшись один, начал говорить. И вот тут произошел курьез. Где-то на середине монолога я понял, что не помню дальнейшие слова. Мой мозг заработал в поисках решения. В итоге я читал роль, сочиняя текст на ходу (стихи!) и дополняя его тем, что осталось от Шекспира.

После показа мне было ужасно стыдно, потому что вообще—то я должен подавать пример (все же в театре играю!), а тут… И тогда я дал зарок – больше в своих постановках никогда не играть.

Однако уже совсем скоро мне снова пришлось стать Клавдием на Весеннем фестивале на филфаке, а потом забыть про данное обещание и опять начать лицедействовать…

История пятнадцатая: Записки из сумасшедшего дома

Творческая студия «Театрал» в течение нескольких лет сотрудничала с БОО «Перспективы» и Психоневрологическим интернатом №3 города Петергофа. Наше знакомство вышло случайным. Мой хороший друг Алексей в то время был волонтером в интернате и послужил проводником между студией, искавшей себе друзей и руководством интерната, желавшим пригласить артистов к себе в гости.

Долго описывать дорогу, которую я преодолевал первый раз в одиночестве, без своих артистов, смысла нет. Я доехал до Старого Петергофа и потопал через дремучий лес по дороге, которая может быть только в России: вся в колдобинах и ямах, замерзших лужах и рытвинах. Но вскоре добрались до цели и, миновав охрану, прошел в само здание интерната.

Сначала несколько минут пришлось подождать координатора, с которым мне и предстояло общаться. Когда она пришла, мы сразу же принялись за дело – отправились в обход – знакомиться с местными жителями.

Время от времени мне казалось, что я оказался в одной из серий «Секретных материалов», настолько все обычно и необычно было вокруг. Сразу ощутил какой-то особенный запах, нет, даже не запах, а «вкус» этой атмосферы. Словно погрузился с головой в какую—то массу. Однако это не отталкивало – скорее, помогало адаптироваться.

Пациенты тоже оказались весьма необычными. Но к этому я был готов. Один из них взял мою папку и с неподдельным интересом стал разглядывать ее, затем раскрыл и заглянул внутрь. Но как только координатор попросила вернуть ее мне, он сделал это. При этом на лице человека прочитывался огромный интерес к моей персоне. Кто такой? Откуда? Зачем? Именно такие вопросы задавали многие пациенты. Неужели к ним пришел кто-то новый?

Некоторые первым делом брали меня за руку. Держали и смотрели в лицо. И у них был такой взгляд, какой бывает у маленьких детей, – удивленный и радостный. Кто—то пытался со мной заговорить, кто—то стеснялся.

В конце моего пути довелось познакомиться с двумя очень любопытными особами. Завидев меня издалека, одна из них в изумлении воскликнула: «Он из „Зенита“!» На мне был сине-бело-голубой шарф. Оказалось, это поклонницы нашей команды. С ними мы поговорили обо всем: и о футболе, и о театре, и о нас самих.