Полненький сержант подпрыгнул от неожиданности.

– Никак нет, господин капитан! Сержанта Кисса.

– Почему твой курсант не слушает командира, а зевает так, что кишки видно? – явно не обратив внимания на слова Волкова, сказал Стренджер. – Курсант, как ваша фамилия?

Парень, к которому обращался капитан, тупо уставился на него.

– Ханьк.

– При обращении к вышестоящему по званию надо добавлять "сэр", по-моему, я уже это говорил, – сказал Стренджер. – Курсант Ханьк, объявляю вам два наряда на работу за проявленное неуважение к командиру роты. Волков, позаботься. Итак, курсанты, заместители командиров взводов ознакомят вас с внутренним распорядком, отведут на склады, где вы получите обмундирование. Господа сержанты, приступайте.

Капитан Стренджер поглядел с минуту на суматоху, поднявшуюся после его приказа, боком протиснулся в довольно широкую дверь и удалился к себе в кабинет.

*****

Первый взвод, в котором оказались Джонс и Зорин, тщетно пытался выстроиться уже, наверное, в пятый раз.

– Взвод, стройся! Отставить! Овцы, и те умнее – они хотя бы вожака слушаются. Стройся! Равняйсь! Смирно! Равнение на середину! На середину, я сказал, а не в небо! Куда смотришь? Фамилия?

– Ханьк.

– Надо отвечать: "Курсант Ханьк, сэр", понятно? Объявляю вам два часа дополнительной строевой подготовки. А теперь давайте знакомиться. Я ваш заместитель командира взвода, сержант Кисс. И пусть моя фамилия вас не обманывает – целовать не буду, – Кисс обвёл грозным взглядом строй – желающих пошутить не оказалось. – Командиров роты и взвода вы будете видеть не очень часто, зато меня каждый день. И, возможно, каждую ночь. Особенно в ночных кошмарах.

Кисс ощерился в довольной улыбке.

– Теперь я вам буду вместо мамы и папы. Если кому-нибудь что-то понадобится – можете смело обращаться ко мне, а я подумаю и, скорее всего, откажу. – Кисс прошёлся вдоль строя. – Итак, вы пришли сюда, чтобы стать настоящими солдатами. Уже через неделю из вас выйдут все гражданские замашки вместе с мамиными пирожками, через две – вы полностью проникнетесь воинским духом, а через три – вы будете меня умолять убить вас сразу, а не постепенно, как это я обычно делаю. А делаю я всё очень тщательно, уж будьте уверены. Значит так, мерзавцы, сегодня у вас по плану начальства должен быть день адаптации. А также всю следующую неделю. Но я спланировал совсем другую программу.

При этих словах сержанта взвод невольно вздрогнул – маниакальный блеск в его глазах сулил, как минимум, неприятности. Кисс был высок, физически крепок, но мутные глаза и неуверенность движений выдавали его склонность к употреблению алкоголя. Как выяснилось позже, он из этого состояния не выходил даже во время несения боевого наряда. Впрочем, это относилось и ко множеству других командиров всех рангов.

Тем временем, Кисс продолжил свою ознакомительную речь:

– Вы должны запомнить одну и самую главную вещь: во флоте и в армии вы не люди. Вы – солдаты. Отсюда следует, что вы должны руководствоваться уставом во всех случаях. Устав определяет очень точно, сколько солдату надо калорий в день, чтобы он не подох с голоду и мог исправно нести боевое дежурство, когда, сколько и чем он должен заниматься, когда спать, когда есть и когда развлекаться с женщинами. Кстати о последних: женщин вы не увидите ещё очень долго, так что можете зашить свои ширинки. Кто-нибудь из вас читал устав?

Ответом послужило мёртвое молчание – ну какому разумному человеку придёт в голову читать воинский устав по доброй воле? Кисс ухмыльнулся:

– Тогда запомните первую заповедь солдата: "Командир всегда прав". И любой, слышите, любой приказ командира должен быть выполнен. Бывают, конечно, случаи, когда командир неправ, тогда вы вспоминаете первую заповедь и выполняете приказ. Ясно? Будем считать, что все поняли. Кто-нибудь из вас видел роботов-уборщиков?