Может ли юность ужиться

Вместе с ворчливою старостью?!

У. Шекспир. Страстный пилигрим

Какого бы отношения ни заслуживал герцог Дрейкстоун как человек, Луиза не могла не признать, что чисто внешне он чертовски привлекательный мужчина. От этих размышлений на ее щеках заиграл легкий румянец.

Неужели она действительно привлекла герцога настолько, что ему захотелось поцеловать ее? В это трудно было поверить, если бы она сама не услышала это пару минут назад из его собственных уст.

Но почему?

Луиза всегда казалась себе достаточно серьезной, чтобы не потерять голову и не броситься на шею мужчине, любому мужчине, не говоря уж о таком ловеласе, как герцог Дрейкстоун.

Входная дверь издала громкий хлопок, значит, его светлость покинул дом.

Как ни надеялась Луиза на то, что эта первая встреча с герцогом окажется и последней, она понимала или, скорее, чувствовала, что его светлость не успокоится, а продолжит докучать ей. Что же делать?

Покойный отец Луизы был благодушным, уравновешенным человеком, для которого забота о любимой семье всегда оставалась главным смыслом жизни даже после того, как он получил титул виконта. Привыкший к тихой, размеренной жизни всеми уважаемого сельского пастора, отец никогда и не думал, что когда-нибудь станет виконтом. После этого семья переехала в имение Уэйбери, но и там отец продолжал проводить бо́льшую часть времени дома и так же нежно опекать дочерей.

Натан тоже любил сестер. Он был неплохим человеком, но все же не таким заботливым, как отец. Он сам признавал, что соблазны шумного лондонского света настолько вскружили ему голову, что противостоять им было выше его сил. Почти все время Натан проводил в Лондоне, и даже его, казалось бы, искреннее чувство к некой деревенской красавице не удерживало его в Уэйбере.

Луиза прикрыла глаза, мысленно призывая всех святых помочь ей.

Она плохо знала мужчин, плохо понимала мужскую психологию. По сути дела, до сих пор практически единственными представителями мужского пола, с которыми ей приходилось общаться, были ее отец, брат и дядя. Однако ни один из них не был даже отдаленно похож на герцога Дрейкстоуна.

И одно из их отличий от герцога, отметила она про себя, состояло в том, что и отцу, и Натану, и пройдохе-дяде было далеко до его светлости в умении держать себя так самоуверенно в любой ситуации. Герцог оставался неколебимым как скала даже тогда, когда Луиза обвинила его в смерти Натана. В глубине души она не могла не признать, что завидует такой выдержке.

Как бы то ни было, более всего удивляло и возмущало Луизу в герцоге не это, а его уверенность, что в один прекрасный день она примет его предложение. Одно из двух: либо этот человек одержим манией величия, либо наделен наглостью, превосходящей все мыслимые и немыслимые границы.

Несмотря на то что на самом деле Луиза не считала герцога напрямую виновным в смерти Натана, она вовсе не раскаивалась сейчас в том, что обвинила его в ней. Кто, в конце концов, поощрял в Натане появившуюся у него с некоторых пор страсть к вину, картам и женщинам? Впрочем, даже если обвинение и несправедливо, такого непробиваемого человека, как его светлость, оно скорее всего совершенно не задело…

Однако Луиза все же понимала, что главной причиной того, почему она обвинила герцога Дрейкстоуна в смерти брата, было то, что приписывание кому-то вины за эту смерть хоть немного облегчало ее боль от несправедливости этой утраты…

В одном Луиза была уверена точно: никогда, никогда она не выйдет замуж за такого человека, как герцог Дрейкстоун! Мужчина, способный находить удовольствие в картах, безудержном пьянстве, многочисленных любовных похождениях, вряд ли способен стать любящим, заботливым мужем и отцом – таким, каким был, например, ее отец…