Вот и припомнилась та статья, где с научной точки зрения рассматривался давний спор англичан о том, как правильно готовить чай с молоком. Одни утверждали, что вкуснее добавлять молоко в чай, другие – наоборот. Казалось бы, смешной вопрос, но с точки зрения молекулярной химии все оказалось очень логично. Вкусовые ощущения зависят не только от химической формулы продукта, но и от строения молекулы. Чем длиннее органическая цепочка, тем приятнее вкус. Поэтому, если в холодное молоко добавлять тонкой струйкой горячий чай, длинных молекул молока, придающих вкус напитку, останется больше. Правда, не все различают такие нюансы, и также ищут различия между талой и родниковой водой, а хороший микроскоп с подключенным компьютером определит различие в процентах.

Точку в споре поставил Бора-Бора, продемонстрировав результаты анализов, проведенных с помощью микроскопа вместе с химическим анализатором. Любителей «Кока-колы» и «Доширака» едва не вывернуло наизнанку от увиденного. Все убедились воочию, как глубоко химия вошла в современную пищевую промышленность, и не случайно натуральные продукты нужно искать только на особых полках магазинов и по особой цене.

Впрочем, самое интересное в той истории случилось после семинара, когда Бора-Бора предложил прогуляться вдвоем и поболтать. Этот разговор стал точкой невозврата в судьбе студента.

– Признаться, я тоже читал ту статью в «Химии и жизнь», – неожиданно произнес Логинов.

– Про чай с молоком?

– Верно.

– Стесняюсь спросить, а тема семинара была выбрана вами не случайно?

– Верно, – не глядя на собеседника ответил Бора-Бора.

– Я так понимаю, что главным была не тема статьи и вкусовые особенности вообще?

– Скорее, в частности, – профессор говорил серьезно. – Сам аппарат восприятия вкуса у нас одинаков, а чувствительность, особенно к определенным вкусам, существенно различается. Эти особенности определяются строением ДНК, как, впрочем, и остальные наши способности, пристрастия и наклонности.

– Мы запрограммированы уже при рождении на конкретное восприятие? – предположил студент.

– Верно, но на это можно влиять, и, надеюсь, ты сегодня в этом убедился.

– Такое впечатление, что вы глубоко интересуетесь темой, и наш разговор не случаен.

– Верно. Параллельно официальным научным темам, которыми я занимаюсь в рамках научных программ университета, у меня есть личный интерес.

– И он связан со вкусовым восприятием?

– Верно. Хотя я не публикую свои результаты. Это, скорее, хобби.

– Тогда понятно, почему вы однажды пробовали на вкус собранную мной композицию на лабораторке… Мизинчиком из пробирки.

– Верно… Впрочем не советую этого новичкам. Возможны травмы. Хотя такой метод применялся тысячи лет в медицине.

– Точно, – подхватил Гера, – я читал, что на востоке лекари пробовали на вкус и мочу больного, и… остальное.

– Верно. Только смотря у какого. Если речь шла о придворных лекарях, то они даже обязаны были это делать… Экспресс лабораторий не было. Понюхать, потрогать, попробовать на вкус – первое средство для правильного диагноза. Рисковать и экспериментировать на глазок нельзя. Если правитель умирал, лекарь тут же отправлялся следом…

– Извини, но я подглядел, что ты уже поробовал ту композицию, – признался профессор. – Потому особо не рисковал.

Оба рассмеялись.

– Так, значит, и это было не случайно? – лукаво поинтересовался студент.

– Верно. Мы одной крови… Поэтому я тебе сейчас расскажу одну историю.

Бора-Бора помолчал, словно прислушиваясь к чему-то, но потом смело продолжил.

– Однажды мне попался отчет проверки на подлинность одного папируса из Египта… Утверждалось, что он почти не отличался по химическому составу от подобных свитков исследуемого региона, разве что, за исключением каких-то вкусовых добавок. Хотя, это относилось к побочным параметрам, но я заинтересовался.