– Как ядовитая змея? – хихикнула девушка.

– Хуже. Эти змеи тут не водятся, а обманутых любителей мороженного будет много.

– Ты хочешь сказать, – она не сдавалась, – что авторы статей в прессе врут, утверждая, что не используют в производстве мороженного пальмовое масло?

– Как всегда, это правда, да не вся. В основном используют кокосовое масло, вернее разные его фракции, отделяемые различными методами. Например, у олеина температура плавления вообще 24 градуса… Или ты кокосовую стружку с тортика соскабливаешь?

– Отстань, ботаник, – отмахнулась она.

– Секундочку… – Гера опять пародировал известного лектора, – мы, ученые, должны разбираться в тонкостях. Вот, например, я – родился в эпоху маргарина «Рама». Мама мыла раму, потому что ни денег, ни масла у нас не было. Теперь мое занудство можно оправдать тяжелым детством… Ну что, выбираем пломбир? Это он спасет мир-р-р…

– Тогда – «Снежный городок» – и Наташка, сверкая коленками, первой понеслась к большому цветному зонтику с надписью «Мороженное».

Прохожие, в основном приезжие в этом знаковом месте Москвы, с нескрываемыми улыбками и даже завистью смотрели на прелестную пару, которой для полного счастья потребовалось всего пару долларов. Некоторые ехали в русскую столицу с опаской и первое время гуляли только днем, но увидев вблизи смотровой площадки на Воробьевых горах эту счастливую молодость, не могли оторвать глаз. Они начинали вспоминать себя в таком возрасте, и душа открывалась навстречу добру, ликующему в сентябрьский полдень среди еще зеленой травы на одном из семи холмов, на которых раскинулась вековая русская столица.

– Ну, что, еще по эскимо и не пойдем на обед?

– Тогда – по два, – Гера демонстративно ссутулился, принимая какой-то старческий вид, и дрожащей рукой указывая в сторону лотка с мороженным, потом прошепелявил, – в каждую руку.

Они еще долго гуляли, говоря на самые разные темы. Оба были не очень общительны, и, хотя учились на одном курсе факультета, за два года даже не общались. Поводом для сегодняшней встречи послужила байка о том, что Гера на спор выучил целый учебник за пару часов. Многие хотели иметь такое средство, если оно, конечно, существует на самом деле. Только Гера был принципиален в выборе собеседников, многих просто игнорировал, а вот с Черняевой из Беляево охотно согласился поболтать вместо скучной лекции.

– Скажи, ты действительно помнишь все, что слышал и видел? – Наташка протянула собеседнику свой носовой платок, чтобы он вытер руки после мороженного.

– Обляпался? – не обиделся Гера.

– Я такая же, – примирительно согласилась она. – Съесть мороженное и не капнуть куда-нибудь, все равно, что пойти на пляж и не искупаться.

– А ты на море была? – неожиданно спросил парень.

– Мы всей семьей раньше каждый год ездили. Для меня Геленджик, как родной город.

– Я ни разу… – потупился Гера. – Мать меня одна растила. Дальше пляжа на Ангаре нигде не был.

– Тогда давай меняться, – неожиданно предложила Наташка, – ты мне расскажешь про Ангару, а я тебе – про Геленджик.

– Да что там рассказывать, – усмехнулся Гера, – вода и летом не выше двенадцати градусов. Несколько плотин, перекаты, пороги, острова. Разливается до 15 километров, глубина метров до семи. Пляжи везде есть, только купаться стремно.

Он помолчал, припоминая, чтобы еще такое рассказать. Потом неожиданно добавил:

– А давай махнем вместе в Геленджик?

Наташка удивленно взглянула на парня.

– На пару дней, только посмотреть… Клянусь, приставать не буду. Возьмем два разных номера. Хоть в разных отелях. Ну, не шикарные, конечно. Ну, а на простые денег хватит. И на билеты… Никаких условий. Глянуть одним глазком и пройтись по берегу. Подумай…