На первое место стала выдвигаться региональная концепция геополитики, а точнее безопасности отдельных стран либо их союзов. Союзы государств возникают, как считал Н. Спайкмен, создаются не благодаря чувствам и эмоциям, а вследствие действия географических причин и баланса сил. Если при этом и возникают какие-то дружеские чувства по отношению к союзнику, то они обычно следствие, а не причина политического сотрудничества.

2.7. В советский период отечественная наука и практика фактически официально отвергали геополитику как чуждую интернационалистической идеологии и обслуживающую экстремистски настроенную часть населения государств мирового сообщества. Варшавский блок государств в связи с этим рассматривался как сугубо оборонительный, уравнивающий баланс сил в мире от экспансии агрессивных сил отдельных государств, их союзов и блоков, хотя американцы считают, что в СССР геополитика развивалась активно всегда и политическое руководство постоянно уделяло ей большое внимание и пользовалось ее основными положениями и рекомендациями. Так, еще в 1986 г. в одной из своих публикаций З. Бжезинский утверждал, что в Советском Союзе геополитика является непременным условием формирования, обоснования и проведения международного курса, приводя в качестве одного из доказательств довод, что в рабочем кабинете министра иностранных дел СССР А. А. Громыко всегда висела политическая карта мира.

В действительности основополагающие идеи этой отрасли знаний в той или иной мере использовались во многих стратегических решениях, например, в момент заключения Брестского мира, в период сближения и сотрудничества (вплоть до 1933 г.) с Германией в противовес Англии и Франции, при отказе от идеи мировой революции и переходе к идее построения социализма в отдельно взятой стране, попытке играть роль международного арбитра в 30-х гг. во время Гражданской войны в Испании, в период нового сближения с Германией в 1939 г., расширения сферы влияния на Западную Европу в ходе и после Второй мировой войны и др. (И. Могилевкин). Однако все эти разработки были анонимными. Лишь после Великой Отечественной войны появились персонифицированные разработки. Вначале они связывались с именами Н. С. Хрущева, А. А. Громыко. Позднее создание основы ближневосточной политики СССР связывалось с именем Е. М. Примакова, а стратегия СССР в мировом океане – с именем адмирала С. Г. Горшкова (так называемая «доктрина Горшкова»). Отношения с европейскими союзниками сформировались в «доктрине Брежнева».

Следует подчеркнуть, что интерес к геополитике и соответствующие разработки не свидетельствуют о высокой эффективности проводимой СССР политики. Не избежали этого и США, где президент и администрация зачастую также принимали далеко не лучшие решения (например, о войне во Вьетнаме и др.). То есть активная разработка проблем геополитики еще не обеспечивает эффективной политики, но в негативных условиях может активно способствовать ее эффективности.

США, особенно после Второй мировой войны, стали стремиться к господству в мире.

Наиболее наглядно идея мирового господства США просматривается в высказывании известного геополитика Страуса-Хюпе: «В интересах не только США, но и в интересах всего человечества необходимо, чтобы существовал один центр, из которого осуществлялся бы балансирующий и стабилизирующий контроль, сила арбитра, и чтобы этот стабилизирующий и балансирующий контроль находился в руках США».

В настоящее время эта идея находит свое конкретное воплощение в проводимой США политике однополярного мира, главенства Америки во всех делах, в том числе и в выполнении функции мирового жандарма.