Я отчаянно хотел остаться в Питере, поэтому учился. Возможности арендовать другое жилье не было. Мой бюджет состоял из пяти-семи тысяч в месяц. Смешная стандартная стипендия от университета всем, кто учился без троек, – полторы тысячи; небольшая стипендия, которую регулярно платил завод, – еще полторы. Родители зарабатывали по пятнадцать тысяч, платили ипотеку за квартиру, но как-то умудрялись ежемесячно присылать мне четыре тысячи.

Благодаря таким незамысловатым финансовым поступлениям, по сравнению со многими студентами, я жил неплохо. Если студент, помимо учебы, успевал где-то подзаработать десять-пятнадцать тысяч, денег при наличии общаги хватало. Сегодня ты покормишь соседа пельменями, завтра он тебя – картошкой. После того, как начал подрабатывать, я перестал брать деньги у родителей.

Когда я адаптировался к учебе, оказалось, что после занятий все же остается достаточно много свободного времени. Мой хороший друг, Дима, занимался боксом, он был мастером спорта и многократным чемпионом города среди студентов. Однажды он привел меня в секцию бокса, став моим первым тренером. За годы учебы мы с ним побывали на многих соревнованиях от чемпионата вузов до чемпионата России. Для Димы бокс был жизнью и серьезным подспорьем в компенсации пробелов с успеваемостью, открывающим дверь к высшему образованию. А для меня это было новое интересное увлечение. Нужно быть открытым новому – никогда не знаешь наперед, что пригодится в жизни.

Сегодня ты покормишь соседа пельменями, завтра он тебя – картошкой. Как начал подрабатывать, я перестал брать деньги у родителей.

Недалеко от нашего здания через когда-то судоходный, а ныне просто грязный и обмелевший Обводный канал располагался светящийся желтыми огнями гипермаркет «Лента». В начале двухтысячных такой формат гипермаркетов покупателям был в новинку. Не было массовых «Океев» и «Пятерочек», отрасль только зарождалась. Цены в «Ленте» казались значительно ниже, чем в паре невзрачных азербайджанских продуктовых магазинах вокруг общаги, и многие студенты ходили по вечерам закупаться туда.

Основатель «Ленты» Олег Жеребцов, талантливый российский предприниматель, тоже начинал с нуля. Приехал учиться из глубинки в Питер и жил в общаге Горного института. Помню, как в одном из интервью Олег Тиньков рассказывал про знакомство с Жеребцовым: заселился, мол, в общежитие, стою, стираю носки в раковине, повернул голову – тоже парнишка стирает и тоже Олег. Так и познакомились.

«Лента», один из первых в стране магазинов современного гиперформата, появилась по инициативе Олега. Как и многие в начале девяностых, он начинал с торговли электроникой, а потом сосредоточился на продуктах через оптовые склады и небольшие магазины. В 2001 году на достройку большого гипермаркета средств Олегу не хватило, и он привлек инвестора, американца Августа Мейера. Мейер родился в богатой семье в Америке. Он настолько был влюблен в творчество родившейся в Санкт-Петербурге писательницы-эмигрантки Айн Рэнд, что уехал из США, отказался от американского гражданства и осел в Северной столице. На почве любви к писательнице, особенно к пропагандирующиму капитализм роману «Атлант расправил плечи», Мейер познакомился с Жеребцовым, и между предпринимателем и инвестором завязалось сотрудничество.

За всей этой книжной идиллией важно не забывать и о рациональном мотиве. Американские граждане должны платить налог в США даже при получении дохода в других странах. Вполне возможно, именно этот факт, помимо любви к России, побудил Мейера отказаться от гражданства и получить вместо него за инвестиции подданство островного карибского государства Сент-Китс и Невис.