– Маслинки прихвати и пару бутылок минералки, – сказал Воловик и, когда официант удалился, посмотрел на седого.

– Как тебя зовут?

– Геннадий Николаевич Ратов… Гена.

– А меня Леонид Сергеевич Воловик… Леня… А я ведь искал тебя, Гена. После того случая на пруду. Ты тогда смылся куда-то. Я опомниться не успел, а тебя и след простыл.

– А зачем вы меня искали?

– Слушай, кончай «выкать», а то неловко получается: сидит седой мужик и говорит мне «вы» – я себя стариком каким-то чувствую, а мне чуть больше тридцати. Кстати, тебе-то сколько?

– Двадцать восемь.

– Сколько?!

– Двадцать восемь, – повторил Геннадий.

– Это где ж тебя так помяло-поломало… Ты где служил?

– Я не служил, – ответил Ратов.

– Ну, надо же! А я, признаться, думал, тебя в какой-нибудь горячей точке так потрепало – вишь, седой весь! Как же это тебя так угораздило?

– Угораздило, – эхом отозвался Геннадий.

Они помолчали, дожидаясь, пока официант расставит на столе тарелки, закуски, разложит приборы и разольет по маленьким рюмкам водку из запотевшего графина.

– Ну, за твое здоровье! – произнес Воловик.

– И вам не кашлять.

– Опять «выкаешь»?

– Извините, но мне так привычнее.

– Как знаешь.

Они выпили и захрустели малосольными огурчиками.

– А почему Пузырь назвал тебя генератором? – поинтересовался Леонид.

– Это прозвище.

– Любопытно.

– Ничего особенного, – сказал Геннадий, поддевая вилкой квашеную капусту. – Меня так еще в институте прозвали.

– А можно поподробнее?

– Выйдет очень долго.

– У нас еще целая ночь впереди.

– Вы меня посадите? – спокойно спросил Ратов.

– Трудно сказать, я ведь пока ничего о тебе не знаю. Что ты, например, делал на подпольном складе, что тебя связывает с Пузырем? Я понимаю, что ты, скорее всего, не преступник, но мне нужно понять, кто ты.

– Хорошо. С чего начать?

– Начни с института, с прозвища. А там посмотрим.

– Ладно, – сказал Ратов. – Когда-нибудь я все равно должен был кому-то это рассказать…

…Мне тогда было лет десять. Мы с друзьями отправились погулять в парк Горького. Возле неработающей карусели под навесом толпились любопытствующие. Нам тоже стало интересно. Там на небольшом столике лежал электрический прибор, как я потом узнал, амперметр, такой черный ящик с большой белой шкалой и тонкой стрелкой. Две металлические пластины соединялись с амперметром тонкими проводками. Каждый желающий мог за деньги измерить силу своего внутреннего тока, приложив руки к пластинам. И мы, нас было трое, тоже решили себя испытать, тем более, стоило это совсем недорого, а по результатам теста дядька, который все это придумал, даже выдавал какую-то бумажку. Когда подошла моя очередь, я почему-то весь напрягся, мне захотелось блеснуть перед друзьями. Я сказал себе, что я большая электростанция, и осторожно приложил руки к пластинам. Стрелка амперметра метнулась вправо и зашкалила. Мужик, следивший за прибором, даже подпрыгнул на своем стуле.

– Ну-ка погоди, парень, – сказал он и щелкнул переключателем.

Но стрелка не шелохнулась. Она оставалась в том же положении, даже когда мужик повернул переключатель до упора.

– Ничего не понимаю, – смутился он. – Или прибор сломался, или от тебя можно лампочки зажигать.

Я торжествующе посмотрел на друзей, у которых рты от удивления раскрылись, и зашагал прочь, даже забыв взять у мужика бумажку с результатом моего теста. Хотя, наверное, там и не было никакой бумажки, поскольку результаты мои превзошли возможности амперметра.

– Как ты это сделал? – спросил Игорь, один из моих друзей.

– Ну, ты фокусник! – воскликнул другой, которого звали Рубен, хлопнув меня по плечу.

Я, конечно, загордился, но мы в эту минуту подошли к одному из немногих работающих аттракционов и благополучно забыли об удивительном тесте. Причем забыли напрочь и надолго – и мои тогдашние друзья, и я сам.