– Я ведь тебе об этом говорил. Что здесь у нас опаздывать не приветствуется и строго наказывается!

– Извините, я проспала, – сказала спокойным голосом Лиза.

– Проспала? – уточнил удивленно командир взвода. Он не ожидал такой наглости напрямую. Курсанты всегда придумывали суперинтересные истории в свое оправдание:

Мол, иду и вдруг на пути мужики пристали к девушке. А другой переводил бабушку через дорогу, третий в лифте застрял.

Говорили, что у Бабошина в столе лежит большая толстая тетрадь. Куда он записывал все истории, которые ему рассказывали опоздавшие курсанты.

А тут курсант говорит правду.

– Емельянова, ты первый опоздавший курсант, который сказал правду! Но, к сожалению, это никак не смягчает твоей участи. Наряд вне очереди тебе, Емельянова. – Не услышав ответа, после секундной паузы он добавил: – Емельянова, что надо сказать?

– Есть, наряд вне очереди, товарищ старший лейтенант! – По лицу Емельяновой было видно, что она даже не расстроилась. Ее ответ был таким спокойным, как будто наряд для нее пустяки, и она не огорчена.

Старший группы Куразовский начал возражать командиру взвода, встав на ее сторону.

– Она новенькая, ей в наш колледж очень трудно добраться, и надо дать девушке еще один шанс!

Но это было бесполезно. После попытки защитить Лизу, командир взвода Бабошин ответил:

– Еще одно слово, пойдешь в наряд вместе с ней и домой не поедешь.

После этих слов спор закончился. Командир взвода Бабошин был строгим человеком, он любил дисциплину и порядок, считал, что курсанты понимают только метод кнута. А то сядут на шею и будут ехать, как произошло с майором Дятловым.

Наконец открылась дверь.

– Курс, смирно! – крикнул Бабошин. Курсанты встали. В аудиторию зашел начальник курса.

– Вольно, товарищи курсанты, садитесь! – он подошел к трибуне, все курсанты вернулись на места. – Сегодня проводим подведение итогов за прошедший год…

Начальник курса любил поговорить с трибуны. Буквально обо всем. О том, как надо учиться, нести добросовестно службу, сколько он отдал сил нашему курсу и прочее, и прочее.

После тридцатиминутного выступления он начал зачитывать список тех, кто поедет домой отдыхать на новогодние праздники. Этот список был небольшим, всего десять человек от курса. Девушек всех отпускали, даже если у них были незакрытые хвосты, но, конечно, по их желанию.

Лиза подняла руку.

– Да, Емельянова, у вас есть вопрос?

– Да, а если я не хочу никуда ехать, можно остаться в казарме? – спросила Лиза.

– А что случилось? У вас ведь своя квартира! Вы живете там. Мы об этом вчера говорил с вами…

– Да, жила, но с сегодняшнего дня не живу.

– Если смотреть по вашей зачетке, у вас только отличные оценки. Почему бы вам не поехать к себе домой? Что скажет ваш отец на этот счет? Ему это не понравится…

– У меня нет отца. Я не хочу его видеть…

Секундная пауза. Курсанты шепотом стали обсуждать услышанное так, что это превратилось в гул.

– Емельянова, давайте об этом поговорим после подведения итогов! – сказал начальник курса и отошел от трибуны. – Так, товарищи курсанты, которые едут домой на Новый год! Стартуете домой после того, как почистите малый плац! Товарищ старший лейтенант Бабошин, это под вашим контролем! Все свободы, а Емельянова, пройдемте за мной.

На курсе очень долго обсуждали это собрание. Девушкой, которая перевелась из другого колледжа, заинтересовались все без исключения, даже старший группы, который больше всех провел с ней времени.

***

Курсанты строем прошли к малому плацу. Бабошин приказывал:

– Налево! – все повернулись к нему лицом. – Так, внимание! Курсанты, которые убывают, сегодня домой, при выполнении поставленной задачи докладываете мне и уезжаете! Для остальных – свободное время! Возможно, после обеда будем отпускать в увольнение! А сейчас разойдись.