– Это что, приказ? – спросил я.

– Приказа такого от него я не получал, – ответил полковник. – Но он сказал, что хотел бы с вами поговорить.

Откровенно сказать, и мне хотелось поговорить: всех нас очень беспокоило превосходство противника в воздухе. Свою точку зрения на этот счет я еще в первый день немецких атак высказал нашему командующему Константину Николаевичу Леселидзе. Настойчиво просил поддержки авиации. Говорил об этом и с членом Военного совета Семёном Ефимовичем Колониным, к которому относился всегда с уважением. Оба были смелыми, принципиальными, опытными людьми, оба согласились со мной, и я посчитал, что Жукову о положении с авиацией они, конечно, доложат. Мне же лучше в тяжелый момент не покидать плацдарм. Так я и поступил: остался с бойцами на Малой земле».

Во-первых, почему о проблемах, связанных с авиацией, Жуков решил поговорить именно с начальником политотдела армии? Тем более известно, что политработников он вообще недолюбливал. Во-вторых, как можно представить себе, что начальник политотдела проигнорировал пожелание (пусть даже не приказ) грозного маршала? Очевидно, писать о вымышленной встрече авторы воспоминаний не рискнули. Зато Жукову буквально выкрутили руки, заставив включить фразу о желании «поговорить с полковником Брежневым» в его мемуары, вышедшие в 1969 г. (эта фраза была в первых изданиях, а потом исчезла – в постсоветское время издавался первоначальный вариант воспоминаний, еще не прошедший обработку в ЦК КПСС).

И еще один эпизод из «Малой земли». В нем рассказывается, как в момент прорыва немцев офицеры политотдела во главе с Брежневым вступили в бой, и сам он косил немцев из пулемета. Ничего фантастического в этом эпизоде нет, но он не подтвержден ни свидетельствами очевидцев, ни документами (трудно представить, чтобы подобный подвиг не был отражен в сводках того же политотдела). И хотя исключать ничего нельзя, большинство биографов считают этот эпизод выдуманным, не ясно только, авторами текста или самим Брежневым.

Впрочем, назначение в 18-ю армию оказалось для Брежнева в конце концов удачным – не случайно он постоянно вспоминал именно этот период своей военной биографии. Армия успешно воевала, начальник политотдела получал ордена, а в ноябре 1944 года ему было присвоено следующее воинское звание, генерал-майор. Более того, вскоре после окончания войны, в июне 1945 г., он сделал неожиданный, но очень существенный скачок в своей карьере: генерал-майор Брежнев, перескочив по крайней мере пару ступенек служебной лестницы, занял должность начальника политуправления 4-го Украинского фронта. Именно в этом качестве он формировал сводный полк фронта для участия в Параде Победы. И сам стал одним из участников Парада. Молодой красивый генерал-орденоносец в парадном мундире прекрасно смотрелся на Красной площади. И не случайно он как дорогую реликвию всю жизнь хранил саблю, с которой маршировал перед Мавзолеем.

Парад Победы.

Конечно, фронтовая страница биографии очень помогала Брежневу в его дальнейшей карьере. Но, помимо этого, он, человек с реальным военным опытом, делал многое, чтобы не началась третья мировая война. И заключительные строки очерка «Малая земля» при всей их пафосности, очевидно, отражают взгляд самого Брежнева: «Когда мы выдвигали Программу мира, выступали на многих международных встречах с инициативами, направленными на устранение угрозы войны, то я делал то, добивался того, говорил о том, во что как коммунист глубоко и до конца верю. Это, пожалуй, и есть главный вывод, который вынес я из опыта великой войны».