Все вдруг затихли, будто утонули в звездном небе.

Кирилл перевел взгляд на блистающий в ночи Ахернар и поежился.

Душу его охватило чувство бесконечного восторга. Скажи ему кто-нибудь пять лет назад, что он, приютский крысеныш, щенок, которого ждут впереди только трущобные питерские окраины, окажется вскоре под чужим небом, он бы этому кому-то начистил за издевательство рыло со всеми вытекающими отсюда последствиями в виде неизбежного водворения в Темный Угол. У него и в мечтах не было чужих небес. Но минуло с той поры меньше двух тысяч дней, и он здесь, под чужим небом. Вот только зачем? Неужели затем лишь, чтобы палить из трибэшника да сворачивать шеи? Чтобы убивать… Недалеко же тогда он ушел от себя того, что превратил в кровавую мешанину смазливое личико Ритки Поспеловой…

– Скажите, господин прапорщик, – послышался Ксанкин голос, – а вот эта яркая звезда, этот Ахернар… Мы сможем побывать возле нее?

– Эта звезда находится за пределами Мешка, – сказал прапорщик. – Так что побывать возле нее вы не сможете.

«Как будто ты сможешь!» – подумал Кирилл, обидевшись за Ксанку.

– Вернемся к нашим баранам, – продолжал Малунов. – Я хочу, чтобы вы поняли одно… Вы преодолели гигантские расстояния для того, чтобы их никогда не преодолел враг. Чтобы он никогда не добрался до этой маленькой искорки, которую мы называем Солнцем, и чтобы ваши родственники никогда не испытали страха перед небом, с которого на их головы могут свалиться ксены. Вы здесь для того, чтобы заслонить их собой. Вы защитники Земли, Солнечной системы и других миров, освоенных человечеством. В истории людям не раз приходилось становиться защитниками своего отечества, но между былыми войнами и нынешней есть гигантская разница. Прежде люди воевали с людьми, и в подавляющем большинстве этих войн не было угрозы всему человечеству. Нынче же, если мы проиграем, человечество может попросту исчезнуть из Вселенной.

Кто– то громко вздохнул.

А потом послышался голос Витьки Перевалова:

– Зачем нам ваш урок астрономии, господин прапорщик? Вы нам подайте монстров… или, как вы говорите, гостей… и тогда мы посмотрим кто из нас чего стоит.

Малунов издал смешок, в котором – Кирилл мог поклясться! – прозвучала откровенная грусть.

– Гостей вы получите очень скоро, господин торопыга. И мы посмотрим кто чего стоит. А урок астрономии я провел для того, чтобы вы посмотрели на Солнце. Потому что среди вас есть те, кто через сутки уже никогда его не увидит.

У Кирилла ухнуло вниз живота сердце – аж прикольные мячики похолодели. Кто-то вдруг всхлипнул в темноте.

– А теперь, – грусти в голосе прапора больше не было и в помине, – короткий перекур и отбой.

Над плацем вспыхнуло освещение, ослепив новобранцев, временно лишив их этой слепотой неба и словно подчеркнув этим несомненную правоту предпоследней реплики Малунова.

Вернувшись в казарму, Кирилл переложил маленькую шайбу из кармана мундира под подушку. А после сигнала «отбой», когда в окнах снова стало темно, как у негра в заднице, сунул руку под подушку, достал холодный кругляшок и вставил хоботок в правый штек.

Второй день на Незабудке начался с подъема и комплекса разминочных физических упражнений. Потом последовал плотный завтрак. Можно было подумать, что бывшие курсанты и не покидали территорию «Ледового рая», кабы не отсутствие вокруг базы темно-коричневой стены Периметра.

После завтрака отправились на короткий перекур. Потом откуда-то донесся звук горна, и тут же последовала команда старшины Выгонова:

– Новобранцы! На раздачу!

– А чё раздавать будут, господин старшина? – спросил Спиря, дурачась.