На всякий случай, чтобы отбросить прочие варианты, Илай тишком задрал руку и с подозрением обнюхал свою подмышку. Нет, все же дело в приватном разговоре.

Нахохлившись, он побрел к хозяйственным постройкам, успокаивая себя мыслью, что лучше Михаэля не смог бы объяснить Диане, в какую кучу конского навоза они вляпались.

Один только вопрос зудел в голове: как далеко Сияющий Топаз желает зайти? Неужто пойдет под княжьей протекцией против самой Церкви? С двумя едва оперившимися геммами в авангарде. Илай поежился.

От тревожных мыслей его отвлекло нежданное зрелище: бородатый банщик на завалинке беседовал с местным управителем. Кажется, второго звали Никодим. Тот прикладывал к распухшей щеке ком снега и причитал, едва не плача:

– Даже к барину не вышел, а он уж и отбыть изволили! Ох, позор на мои седины.

– Ну, ты, батюшка, не горюй, – увещевал банщик. – Нет в том твоей вины, ты ж на защиту встал.

– Какой там… – отмахнулся управитель. – Против такой силы еретической…

Пропустив последний нелестный эпитет мимо ушей, Илай призадумался. Выходит, даже управитель здесь не просто хлыщ в камзоле, а тоже опытный боец, раз не преминул ринуться в атаку на Диану. Хотя это еще вопрос, кто кого атаковал.

Тут банщик поднял голову, заметил Илая и тут же расплылся в улыбке.

– О, смотрю, ваша милость вернулись. Я ж говорил, понравится вам моя банька! Всем нравится.

Илай сердечно поблагодарил бородача за давешнее излечение спины и передал распоряжение Михаэля. Тот покивал и тут же направился в баню. Илай, помня о своей догадке, решил проверить ее и последовал за ним.

– Любопытно? – лукаво прищурился банщик.

Илай потупился. Все равно ему пока не след было возвращаться в дом, а посмотреть на мистерию вблизи…

– Ну, смотрите, коль хочется, – пожал плечами мужик. – Меня Провом кличут.

– Илай, янтарный гемм.

– Это уж я вижу, – хохотнул Пров, – что янтарный.

И приступил к делу. Перво-наперво сунул руки в холодные угли и поворошил их. Те мгновенно загорелись красным. Стряхнув искры с невредимых кистей, точно брызги, он так же спокойно подложил в печь дровишек, погружая руки в жерло по самый локоть. Затем побарабанил пальцами по медному чану, и вода в нем сговорчиво зашумела. Пространство начало заполняться ароматным паром. Напоследок он обмакнул палец в бочку с водой для ополаскивания, и ее поверхность мигом схватилась узорчатым ледком. Все это он проделывал играючи, насвистывая и хитро косясь время от времени на застывшего с отпавшей челюстью гемма.

– Ну, спрашивайте, – дозволил Пров, отряхнув ладони и уперев кулаки в бока.

– Как это… работает? Мистерия, – тут же пояснил он. – Вы же термал.

– Как работает? – Банщик почесал в затылке, явно озадачившись. Видать, не такого вопроса он ждал. – Эк бы растолковать… Хэх… Ну, вот, к примеру, бревно, да? На первый взгляд оно целое, мы его таким и зрим. Но на деле оно сложено из ма-а-ахоньких таких хреновинок, мельче песчинок. И не токмо бревно – и вода, и воздух, и мы с тобой, барин, – все состоит из этих хреновинок. Так мало того что они есть, они еще и движутся! Ежели медленно, то матерьял остается холодным, а если разгонятся, то же бревно и возгореться может. И вот я одни хреновинки эдак пощекочу силой – и пуф! – пламя займется. А другие по спинкам оглажу, будто кутят, и они, поди ж ты, в спячку впадут, и ледок схватится.

Илай глянул на банщика исподлобья, подозревая, что тот над ним потешается, рассказывая небылицу. Но лицо Прова выражало только усиленный мыслительный процесс, будто он всерьез подбирал верные слова. Неужели он так это ощущает? И другие мистерики. На ум пришли термалы, с которыми их отряд столкнулся в самом начале службы. Так подумать, банщик князей Клюковых с его сноровкой мог бы заткнуть их за пояс. Если бы захотел.