Видимо, он все же слишком расшумелся – Диана подняла голову с расшитой думки и открыла один ярко-зеленый глаз.

– Чего барагозишь? – шепотом осведомилась она.

Катерина еще спала, свернувшись клубочком в гнезде из меховых покрывал.

– А ты приглядись! – не удержался Илай от похвальбы и подался ближе к сестре.

Та пристально рассмотрела его лицо и наконец обнаружила причину такого волнения.

– Фу, – сморщила она нос. – Как из бородавки торчит. Дай выдерну! – И сразу потянула к драгоценному зачатку уса руку.

– Нет! – Илай закрылся ладонями. – Не трогай!

– Не позорься, – пыхтела младшая, пытаясь добраться до цели. Илай отбивался.

Их возня все-таки разбудила Рину. Она выпрямилась и уставилась на них осоловело, точно пытаясь понять, снится ли ей это или же происходит наяву. Затем зевнула, потянулась и с любопытством выглянула в окно.

– О! – выдохнула она, указывая пальцем куда-то вдаль. – Мы почти приехали. Вон наш замок.

Выкрутившись из локтевого захвата сестры, Илай отряхнулся и посмотрел в ту сторону. И впрямь – на высоком холме с обрывом громоздился старинный, а оттого не слишком изящный замок с приземистыми квадратными башнями и крепостной стеной.

– Дедушке вы понравитесь, – с улыбкой сообщила Рина. – Даже жаль, что надолго мы здесь не задержимся.

Вскоре промерзшая земля под конскими копытами сменилась деревянным настилом городских дорог Букавы, а ближе к ее центру даже булыжной мостовой. Несмотря на раннее утро, было видно, что город кипит своим бытом – звенела и коптила небо кузня, торговцы занимали места на площади, отовсюду доносились запахи выпекаемого хлеба и густых сливок. Также Букава казалась на редкость чистенькой, словно ее улицы не просто мели, а отмывали щетками.

Процокав через пробуждающийся городок, экипаж свернул на извилистую дорогу, ведущую к вершине холма. Илай оправил форму и заранее приосанился, девушки тоже привели себя в относительный порядок. Все трое и наверняка кучер могли мечтать только о том, как бы размять кости и отдохнуть после долгого пути, тем более что последние сутки они нигде не останавливались, лишь бы добраться быстрее.

Вот впереди показались решетчатые ворота. Разумеется, в такую рань еще опущенные. Однако ж у входа не стояло ни единого караульного, только на краю крепостной стены возвышалась статуя.

– И как нам теперь докричаться? – почесал нос Илай, выбравшись из кареты. – Или мне перелезть?

– Не стоит, барин, – посоветовал кучер. – Я сейчас поближе подойду, там должна быть сторожка.

Пока все судорожно зевали на пронизывающем ветру, он сделал несколько шагов к воротам. Но дойти не успел – статуя вдруг сорвалась со стены и полетела вниз. Илай едва успел задвинуть Рину себе за спину, а Диана приняла боевую стойку, как фигура приземлилась на булыжный подъезд к воротам с грацией стопудовой белки – уперев один кулак в раскрошившиеся от удара каменные плиты и согнув колени. Затем подняла голову.

Илай не удержался от пораженного вздоха:

– Голем!

И еще какой. Прежде ему доводилось встречать всего одну живую статую – им был капитан дворцовой гвардии Аристарх. Но тот выглядел в точности так, как и полагалось голему – лицо его было серого оттенка, а по коже бежала тонкая сеть трещин, что заменяла ему боевые шрамы. Эта живая статуя изображала девушку, причем в наряде горничной: на ней было скромное платье с передником и затейливо повязанная косынка. Волосы, уложенные серебристыми локонами, даже не колыхались на ветру. Больше всего ее отличало от дворцового стража то, что ее лицо выглядело естественным, будто у девушки из толпы, но в то же время кукольным.