Алкмена отправилась домой, ей хотелось хоть немного побыть одной и подумать о том, что случилось, чем кончится и чем ее сердце успокоится. А свалилось за один вечер на нее слишком много всего.

Такой подавленной и растерянной она не была никогда прежде. Но ничего удивительного в том, что ее спокойной жизни пришел конец, и теперь ей придется о многом думать самой и заботиться о появлении сына на свет тоже. И что-то подсказало ей, что он уже находится в чреве ее. Так просто бесследно для нее ничего не пройдет.

И все-таки царице не удалось остаться в одиночестве. Все бросив, Геката устремилась за ней. Она должна была уберечь царицу от каких-то необдуманных шагов, ведь не каждый день к вам Зевс с небес спускается, такое вообще крайне редко случается, потом надо хоть как-то ее о чем-то предупредить, рассказать, заставить задуматься.

И как не пыталась царица отстраниться, ей это не удалось, да и не хотелось ей расстраивать богиню. А та уже заговорила, понимая, что у нее не так много времени.

– Твой муж страшно глуп, и это хорошо, но ты-то понимаешь, что Зевс может принимать какой угодно облик – и дождя, и зверя, и любого человека, на то он и бог. Не казни себя, если он чего-то хочет добиться, то сделает это обязательно, а чем больше противишься, тем скорее попадешь в его сети.

– Так я была с ним все три ночи? – удивленно спросила Алкмена, ей хотелось понять, как все происходило на самом деле, как будто это что-то могло переменить в ее жизни. Одна ночь или три, большая ли в том разница. И все-таки она должна была это знать наверняка.

По-разному к такому известию относились и богини, и титаниты, и смертные. И реакция их всегда была интересна. Геката видела, что ее это не порадовало вовсе, а скорее озадачило, хотя ничего особенного в ее муже не было, и Зевс, как к нему не относиться, во всем был лучше. Видя недоумение на ее лице, царица хотела что-то объяснить.

– Мой муж не бог, конечно, да и из смертных далеко не лучший – выдохнула она, – но поверь, мне не хотелось, чтобы в его постели был кто-то другой, даже Зевс. Не нужно мне этого, неужели он не мог найти ту, которая с радостью бы пошла к нему в объятья? Да таких сколько угодно, многие спят и видят, как с ним ночку провести.

– Наверное, ему такие не интересны. Когда добыча сама прыгает в руки охотника, он скорее отпустит ее, чем возьмет, – сделала предположение Геката. Так говорили многие, и боги, и люди, она считала, что это так и есть.

Царица молчала, обреченно вздыхая.

– Интересны те, кто не соглашается, – тяжело вздохнула она.

– Но что теперь о том говорить, нам надо думать, что будет дальше, как выйти из всего этого.

Слова эти больно ударили по сознанию царицы, вот об этом ей думать хотелось меньше всего.

№№№№№№№

Эрида издалека за ними наблюдала, ей не хотелось подходить ближе и впутываться в то, что там творилось, она предпочитала следить со стороны издалека за всем за этим.

Алкмена смотрела на Гекату,

– Ты хочешь сказать, что будет ребенок, что я должна родить его сына, не так ли? Неужели сия беда не пройдет стороной?

– А по-другому у Зевса не бывает, он ими уже весь мир заселил, но не он самое страшное, а Гера, ведь она думает так же как ты и вовсе не хочет, чтобы детей её мужу рожали другие женщины. Она жестоко расправляется и с любовницами, и с их детьми. Если до сих пор ты мимо ушей пропускала такие истории, то я тебе могу напомнить и Леду, родившую ему Елену, и Лето с ее близнецами, и Майю с Гермесом, да и времени не хватит перечислять тех, кто был до тебя

Царица разрыдалась, жила она не тужила, не любила своего мужа, но была счастлива и что теперь? Стоило только заснуть и потерять бдительность, и случилось непоправимое. А самое страшное, если бы она не заснула, и тогда ничего не изменилось бы, ну случилось бы насилие, еще более страшные воспоминания. Он спустился с небес вовсе не для того, чтобы оставить ее в покое, она не сомневалась в этом. А чтобы она помнила обо всем, что там с ними случилось, он подарит ей сына или дочь, но нет, скорее всего, все-таки сына, ей был такой сон недавно. И тогда уж она точно никогда не сможет его забыть, как же горько и страшно все это было. Пока ее муж еще ни о чем не говорил и может даже и не знал, но ждать оставалось недолго, еще немного времени и тайное станет явным. Вскоре она поняла, что в утробе ее ребенок, и богиня что-то говорила о близнецах.