Появился Менелай, он только что вернулся от Агамемнона, богиня говорила, что старший брат в нее влюблен. Этого только не хватало, Елена лучше, чем многие, знала свою сестру Клит. Если та заподозрит что-то, что ей и в Аиде не спастись. А этот грозный царь, если он не думает о ней, то о себе хотя бы подумал, или это Афродита ради мести решила вовсе лишить его разума?

Елена понимала, чувствовала, что она совсем одна, и никто не сможет ей помочь, если что-то случится. Она оглянулась на Менелая, и поняла, что ничего ему сказать не сможет, потому что дров он наломает, а будет только хуже от всего этого.

В тот миг, видя, что она все-таки очень сильно задела Елену, богиня любви решила вернуться и навестить свою жертву.

Кажется, на этот раз Елена обрадовалась ее появлению, и продолжила рассказ, словно и не прерывала его вовсе

– Тезей меня никогда не любил, а мне хотелось быть любимой, казалось, достаточно того, что меня любят. Да и жениха мне все равно пришлось бы выбирать, хорошо, что батюшка позволил мне выбирать самой.

– А ты выбрала самого глупого, самого безголового?

– Мне казалось, что он любит меня, – не выдержала Елена.

Как же холодна богиня, есть ли у нее вообще сердце, ей казалось, что его нет и быть не может.

У Афродиты было сердце, но она не верила ни одному слову Елены, а потому сердилась еще больше.

– Может быть, ты и любила, но разве ты могла ценить свои и чужие чувства. Ты же сразу видела, что Тезей тебя не любит, а насильно мил не будешь, но к чему было упрямиться так? Зачем все это?

– Ты сама говорила о Парисе, о троянской войне, тогда к чему все это, если войны все равно не избежать?

– Войны не избежать, – согласилась богиня, это не в твоей и даже не в моей власти, но для себя мы можем что-то сделать, мы должны сделать что-то, – не унималась Богиня, уже то, что Елена ей перечила, заставляло ее злиться и противиться.

– Я думаю, все беды от света, лучше бы оставалась тьма, тогда и бед бы таких не случилось.

Во второй раз за столь короткий срок она услышала о том, что кому-то по душе мрак, а не свет. Ничего удивительного, когда о том говорит Древняя богиня, но когда эта девица, то становится как-то странно и непонятно. И все же Никта и Елена были едины, одна просто привыкла в том мире жить, вторая от всех прошлых и грядущих разочарований хотела укрыться во мраке, и только она одна готова была стоять до конца за свет и любовь. Хорошо, что ничего они уже не смогут сделать, теперь наступило ее время, и она будет.

Афродита исчезла во второй раз.

Елена чувствовала, как плохо с ней, но понимала, что без нее еще хуже. Если бы в тот момент не появился Гермес, он в свободное время все время следил за сестрицей и пытался утешить тех, на кого она нападала, хотя сам не надеялся на то, что богиня для него что-то хорошее припасла, а потому и терять ему будет больше нечего.

Когда он увидел, что Афродита терзает Елену, у него сердце стало кровью обливаться, кажется, все боги в этом мире были созданы для того, чтобы терзать Елену и тех одиноких детей Зевса, за которых сроду некому было заступиться.

Пока богиня была там, Гермес не посмел приблизиться, чувство самосохранения заставляло его держаться подальше, но как только Афродита ушла на приличное расстояние, он метнулся туда:

– Ты не печалься. Афро злится потому, что Никта на земле, а она надеялась, что та тут никогда не появится, а древняя богиня взяла и появилась, так что ты можешь к ней обратиться.

Елена прекрасно знала, что репутация у Гермеса была не самой лестной, и не знала, что можно ждать от того, кто еще в первый день своего рождения обвел вокруг пальца Аполлона. Но других друзей у нее все равно не было.