– Смотри, как надо.

– Но у меня спина не болит!

– А это необязательно. Массаж делают для профилактики.

Девочку парализовал ужас. Уходя, он усмехнулся, и приложил палец к губам:

– Надеюсь, ты не забыла о нашем уговоре?

После дежурства, едва заглянув домой, мама тут же заторопилась по делам. Из телефонного разговора Юля поняла, что она собирается что-то покупать, какую-то комнату в бараке под снос. Насчёт массажа Юля, конечно, ничего не сказала.

Во-первых, мама торопилась, во-вторых, было стыдно, в-третьих, она надеялась, что это больше не повторится.

Детская психика имеет замечательное свойство – восстанавливаться. Одно то, что хозяина нет дома, уже делало Юльку счастливой. Она брала краски и уходила в свой мир. Сегодня натурщиком был шмель. Как она исхитрилась его поймать – отдельная тема.

Шмель был толст и неповоротлив. Оказавшись в банке, он громко жужжал и бешено вращал крыльями.

– Не нервничай, нарисую и отпущу. Разверещался. Или тебя дома детки ждут? Тогда я быстренько.

Набросав эскиз, Юля сверила рисунок с оригиналом. Сходство, пусть и не один в один, но присутствовало. Лобастая голова и мощные лапы указывали на то, что это, скорее всего, мальчик. И вылетел он в поисках подружки или для того, чтобы полакомиться нектаром.

– Какой же ты громкий и неугомонный! Ладно, лети.

Юля вышла на улицу и сняла с банки крышку. В отличие от бабочки, шмеля уговаривать не пришлось. Юля вернулась и, разукрасив рисунок, убрала его в папку.

Скрип калитки вывел из приятного забытья. Мечты, словно потревоженные птахи, мгновенно снялись и улетели. Маленькое сердечко стукнуло и заметалось: "Кто, кто там?"

– Виктор ещё не пришёл?

Поставив сумки у порога, мама разулась, прошла в гостиную, и устало прилегла на диван.

– Ну вот, Юлька, скоро у нас будет свой угол. Пусть в бараке, но это ненадолго. Когда-нибудь его да снесут, и нам дадут квартиру. Своё жильё есть своё. А то, смотрю, Витюшка что-то морду воротить стал, может, моложе присмотрел. Мужики – они такие, с ними ухо нужно держать востро.

Юля мало что поняла из сказанного, но охотно поддакнула. Основную мысль она уловила чётко – они переедут!

Тяжело вздохнув, Ирина встала и понесла сумки на кухню. Поколебавшись, она убрала бутылку с вином подальше.

Иногда ей становилось неловко оттого, что Юлька наблюдает ежевечерние, ставшие почти традицией посиделки. Правда, последнее время даже выпивка не слишком возбуждала милого. Почти каждый вечер, ложась в постель, он отворачивался к стенке.

Раздражённо выложив картофель в раковину, она смахнула подступившие слёзы. Поначалу, когда они только сошлись, он часто называл её уменьшительно-ласкательными именами. Ира ощущала себя девчонкой. Как она была тогда счастлива! На миг ей показалось, что мысли материализовались. С улицы послышалось:

– Иришка!

– Пришёл! – радостно встрепенулась Ира.

Сполоснув руки, она выбежала в прихожую. Сожитель явился изрядно навеселе.

– Помоги разуться, – он привалился к косяку и поднял ногу.

Встав на колени, Ирина развязала шнурки и стянула кроссовки. Пошатываясь, Виктор дошёл до дивана и рухнул.

– Ночь удалась… – с обидой подумала Ира, и пошла чистить картошку.

***

До школы оставался месяц. Юля уже давно выучила буквы, и не просто выучила, а легко складывала их в слоги и читала незамысловатые детские сказки. В них всё было ясно и понятно: добро побеждало зло, а несчастная принцесса, воссоединившись с принцем, наконец-то становилась счастливой.

Когда Юлька была чуть младше, то свято верила, что сказочное королевство существует. Пусть не в их стране, и даже не в их городе, но где-то обязательно есть и дворец, и прекрасный принц, и добрый волшебник. Иначе, какой смысл жить в этом мире?